Город Дождей. Ольга Витальевна Манскова

светящийся экран с рекламами знаменитых шоу-звёзд. Почему-то, в последнее время он испытывал к ним отвращение.

      «Кажется, я ненавижу этих полуискусственных недолюдей с изменёнными формами головы, подправленными носами, бровями и ртами, – думал он, смотря на кривляния „звёзд“ на огромном экране. – Большинство из них страшно живучи и являются ровесниками моей прабабушки. Но, те же мини-юбки и декольте, что и пятьдесят лет тому назад. И те же пошлые шлягеры… Наверное, я становлюсь циником».

      В поезде метро, который мчался в сильно разогреваемой на солнце прозрачной стеклопластовой трубе, было очень жарко. До Иоганна доходили слухи, что некогда в Ростове метро было подземным. Но потом оно обвалилось: город стоял на слоях ракушечника, да и близко подходили грунтовые воды. Теперь только на одной из диких окраин, вблизи ростовской стены, метро на протяжении километров трёх, не более, по-прежнему уходило под землю.

      Бывал он однажды на той окраине…

      Там, вдали от центра, около начала городской свалки, располагались совершенно жуткие сооружения. Например, завод по выращиванию вегетарианских синтепродуктов: прозрачное здание, спиралью уходящее, казалось, за небесный свод… Именно здесь, к примеру, производили всяческий попкорн, чипсы и шопснабы.

      Или, Аграр Биг Юзин… Снаружи завод выглядел как огромное чёрное здание без окон, иглой прокалывающее небо. На облицованный искусственным мрамором шпиль был насажен громадный памятник быку-донору, мясо которого выращивали на всех этажах завода. Перед его комплексом был «вечный огонь»: вернее, голографическая иллюзия огромного огня, высотой в несколько метров.

      На этом заводе приходилось бывать некоторым обозревателям из их газеты, например, Зосиме Старову. Он рассказывал Иоганну о том, что находится внутри. Похоже, зрелище было не для слабонервных. Громадные, растущие на глазах, ляжки, сердца, печёнки… «Росли бы лучше готовые колбасы, что ли», – подумал тогда Иоганн, слушая Старова.

      «Ростов так и остался для меня непонятным, безумным миром… Чужим миром. Странным образом, он вбирает в себя как футуристическую эклектику, так и жилые развалюхи-курятники, с туалетами на улицах», – думал журналист, проносясь над городом в прозрачной трубе метрополитена.

      Выйдя на платформу, Иоганн задержался у газетного киоска. Поискал глазами, по ежедневной привычке, среди «Новостей спорта», «Плейбоев» и многочисленных «Личных дел» и «Секс-новинок», свою родную «Новости дня»… «Достойная, беспристрастно говоря, газетёнка, – усмехнулся он. – Даже чуть-чуть информации есть. Дезы, конечно, больше. Но, как же иначе? Нужно развлечь публику, добавить огонька. Ну, и политику разбавить и удобрить… Например, добавить сплетен побольше, или полить кого грязью, под заказ… С нашей газетой по читаемости может поспорить только „Недельный калейдоскоп“ и „Вести отовсюду“. Шефуля неплохо раскрутился».

      На эскалаторе Кролас спустился