День, который определил политику «Центров силы». Лев Иванович Корольков

премьера Имре Надя вскоре отозваны. Уже позднее, после возращения в Союз, когда я внимательно ознакомился с тем, что писали о событиях наши газеты, узнал, что до 3 ноября непрерывно велись переговоры между Имре Надем, министром обороны Кираем (командующий вновь образованной мятежниками Национальной гвардии) и другими генералами. 3 ноября во время переговоров в Текеле все они были арестованы, а позднее – казнены. 4 ноября нам сообщили, что в ближайшие дни все мы – стажеры и родственники военнослужащих – будем отправлены на родину, настолько осложнилась обстановка.

      В тот же день начался ввод наших войск, командовал Жуков. Все события в Венгрии достаточно полно описаны в большом количестве материалов. Естественно, мятеж был подавлен в течение трех-четырех недель, премьером на долгие годы стал Янош Кадар, который сделал из Венгрии вполне процветающее государство. Во всяком случае, во время моих последующих визитов в эту страну (в середине 70-х, а затем в 90-х и 2000-х годах) венгры отзывались о данном периоде как о самом хорошем на их памяти.

      Я совершил этот экскурс, чтобы сказать – тогда я впервые понял, что такое кризисная ситуация в ее самой жесткой форме дестабилизации любого существующего порядка. Тот относительно кратковременный мятеж стоил больших человеческих жертв и материальных потерь для самой Венгрии.

      Забегая вперед, скажу, что дальше еще была Прага.

      Я считаю – это мое твердое убеждение – что большинство венгров все-таки было за так называемую народную власть, а не за мятежников, иначе с мятежом так быстро бы не покончили.

      После выпуска я около двух лет отработал в Водном отделе МВД на Ленинградском водном бассейне, точнее – его подразделении в городе Лодейное Поле, начальником линейного пункта. Располагался он в одном здании с Аппаратом уполномоченного КГБ на ЛМБ. Личный состав и моего линейного пункта, и их Аппарата был относительно немногочисленным. Мы дружили, с санкции руководства делились оперативной информацией и поддерживали личные контакты. А вскоре произошло событие, изменившее мою судьбу.

      В 1959-м мы провели совместную операцию с Аппаратом уполномоченного КГБ, который возглавлял тогда Виталий Епифанович Стогинский, всю войну отработавший в органах СМЕРШа. Он оказался моим первым учителем в области практической оперативной работы, особенно в розыске лиц, проходивших по так называемым первому и второму спискам (бывшие каратели и иные лица, служившие в немецких полицейских формированиях).

      Операция была связана с задержанием бывшего карателя, командира взвода в Латышском легионе СС, оказавшегося объектом розыска КГБ Литвы, куда позднее он и был этапирован. Участники операции получили поощрения. Меня же вызвали в кадры Управления КГБ по Ленинграду и области, предложив перейти в Ведомство. Пока получали согласие моего отдела МВД на ЛМБ, пока шли проверки и согласования, пролетела пара месяцев.