Эвакуатор. Иван Шаман

мимо двух машин. Укрыться за ними от ветра. Обойти столб, получив новую точку страховки. Затем наверх по решеткам и водосточной трубе. В обычный день – пара пустяков. А сегодня это тянуло на настоящий подвиг.

      Ураган нарастал, его око уходило к центру Москвы, и у меня оставалось всего несколько секунд, чтобы действовать. Думать некогда, прыгать надо!

      Рывками перебегая между укрытиями я уже через мгновение был у стены дома. Накинул веревку на столб. Закрепил шнур карабином и помчался дальше. Ветер чуть не снес меня на уровне второго этажа, но пальцы в шершавых перчатках привычно выдержали нагрузку. На секунду меня дернуло так, что я повис параллельно земле. Затем подтянулся, выкидывая тело вверх и чуть в сторону. И оказался прямо на зарешеченном окне.

      – Все в порядке, теперь обними меня, и я нас отсюда спущу. Эй, слышишь меня? – дернул я за плечо ребенка, мертвой хваткой вцепившегося в прутья. – Очнись уже! А, черт! Ладно!

      Выругавшись, я навис над ребенком, отгородив его от улицы своим телом, и начал перевязывать страховку, опоясывая мальца веревкой. Но когда петля уже перехватила его пояс и ноги, что-то толкнуло меня в спину.

      Оглянувшись из-за внезапного порыва сильного ветра, я заметил приближающуюся черную пасть. Два ряда призрачных игольчатых зубов. Растянутый в жуткой улыбке рот. Мгновение, и тварь вонзилась в меня. Тело свело судорогой. Карабин звякнул, удерживая меня у решетки. А затем я впервые увидел лицо ребенка. И крайне удивленный взгляд алых глаз. Словно разом полопались все сосуды.

      Я вздрогнул, отметая лишние мысли. Напрягся, прогоняя судорогу. Ничего. На тренировках бывало и не такое. Оглянулся, выискивая опасность, и, убедившись, что все чисто, спрыгнул, держа ребенка в объятьях. Может, мне показалось? Черт его знает, но пора было выбираться отсюда. За то время, пока я ползал за альпинистом, унесенным ветром, полицейские смогли вытащить несколько пассажиров и сейчас втягивались в метро.

      Тело отказывало. Я несколько раз чуть не упал, пока добрался до спасительных дверей станции. Но ребенка не отпустил. Он тоже вцепился в меня клещом, держался и руками, и ногами. Наконец, оказавшись внутри, я рухнул без сил на пол, освобождая спасенного. К нему тут же подбежала какая-то женщина. Я не стал вникать, кем она ему приходилась. Перед глазами все плыло. Голоса доносились словно из глухого подвала.

      – А ты молоток. Прям герой, – весело сказал нач станции, хлопнув меня по плечу. А затем опустился на корточки, вглядываясь в мое лицо. – Эй, ты чего? Парень! Блядь… Доктора сюда!

      Я в ответ смог лишь улыбнуться. Через несколько минут – или секунд? – ко мне подошла женщина в белом халате поверх куртки. Разобрать ее слов я уже не мог. Как и выражения лица. А чуть позже перед глазами появилась маленькая требовательная ладошка, на которой лежало крохотное золотое яблоко.

      Ребенка попробовали отогнать. Перед глазами все темнело. И когда я вновь открыл глаза – мог видеть только его. Яблоко. Золотое. Чуть крупнее вишни. Оно манило, подавая