Жар сумрачной стали. Злобные чугунные небеса. Глен Кук

не так близко знакомы, чтобы я стал его умолять, поэтому я просто пожал плечами.

      – Жизнь – штука жестокая. Был у меня приятель, он вечно цитировал стишок о том, что хорошие люди погибают, а дурные процветают. Сам был парень что надо. Ну вот, его сожрал крокодил; а то, что осталось, мы схоронили на болоте – там, на островах.

      – Слыхал я этот стишок.

      – Ладно, пойду я, пожалуй, к боссу.

      – Вали. Эй, погоди, совсем спросить забыл.

      – Что?

      – Птичка твоя, она ведь не живая?

      – Живее не бывает. Просто дрыхнет. – (Задрыхнешь тут, когда тобой управляет Покойник.) – А проснется, начнет костерить всех подряд похлеще старины Мэтта Берри. Обычно поносит тех, кто меня одной левой в бараний рог скрутить может.

      – Ясно, – разочарованно протянул Спарки.

      Похоже, он проиграл пари.

      17

      Я вырулил со склада и двинул к конюшням. Как ни крути, а если я хочу попасть в основное здание, пути короче просто нет.

      Ступая на цыпочках, я преодолел половину дороги – и вдруг очутился в окружении трех типов, вид которых внушал определенные опасения.

      Похоже, совет Морли имел под собой основания. То ли у меня было плохое настроение, то ли я очень торопился – так или иначе, я даже не стал спрашивать, что им нужно.

      Гаррет в действии – это надо видеть. Моя дубинка угодила точно в висок тому парню, который зашел сзади. Свинец, залитый в дубинку, добавил весомости моим аргументам. Глаза парня помутнели, и он рухнул наземь, не успев вымолвить и слова.

      Я развернулся, размахнулся и врезал дубинкой второму – прямо по коленной чашечке. Ноги у него словно подломились, и этот здоровенный детина, уже занесший было кулак, распростерся на земле. Я для верности саданул его по макушке – и повернулся к третьему.

      – Чего тебе надобно, хмырь болотный?

      Вместо ответа он бросился на меня. С голыми-то руками! И откуда такая самоуверенность? Я сперва хватил его по локтю, а потом ткнул дубинкой в грудь. Меня обдало зловонным дыханием. Я жахнул его по башке – а в следующий миг выяснилось, почему он и не думал убегать.

      Откуда ни возьмись явилась другая троица. Понятия не имею, кто такие эти ребята, но, судя по их виду, им было не привыкать к грубому физическому труду. Хорошо хоть никто из них не сообразил зайти мне за спину…

      Пока они решали, как поступить, раз план номер один благополучно провалился, я прошелся дубинкой по головам поверженных противников. Еще не хватало, чтобы кто-нибудь очухался в самый неподходящий момент.

      Один из троицы схватился за вилы. Второй взял в руки лопату. Шуточки закончились…

      Попка-Дурак сорвался с моего плеча, взмыл под потолок и радостно сообщил со стропила:

      – Аргх! Гаррет по уши в дерьме!

      И третий из новой троицы – похоже, он был за главаря, потому и держался позади, – так вот, и он, и его подельники вскинули головы и уставились на попугая. Должно быть, в жизни не видали говорящих птиц.

      Зато я навидался их предостаточно.

      Короче говоря, пока они разевали рты, я напал.

      Конечно, и вилы, и лопату