Прими мою печаль. Мелинда Ли

голове Мэтта сама собой возникла картина: Холли вцепляется ногтями в собственную шею.

      – Вокруг ее шеи должно было что-то быть, и она пыталась то стянуть. Но я не вижу никаких следов удушения.

      – Верно, – доктор Джонс встала около головы жертвы и указала на трахею. – На поверхности кожи было видно только легкое покраснение, но на внутренних тканях уже заметна полоса кровоизлияния. Рисунок поврежденных кровеносных сосудов позволяет предположить, что давление на ткани оказывало что-то достаточно жесткое – скажем, человеческое предплечье.

      – Удушающий захват? – предположил Мэтт.

      – Вполне возможно. Но исполнили этот прием крайне дилетантски. Видите повреждения трахеи? Если удушающий захват исполнен надлежащим образом, то никаких повреждений не остается.

      – Так ее не задушили? – Бри вывернула шею, чтобы рассмотреть трахею поближе.

      – И снова верно, – подтвердила доктор Джонс. – Повреждения трахеи не настолько сильные, чтобы полностью перекрыть дыхание. Она умерла от того, что ей сдавили шею.

      Брат Мэтта раньше был бойцом MMA, и Мэтт регулярно тренировался в его спортзале. Он был не понаслышке знаком с удушающими захватами. Когда профессионал берет тебя в захват, локоть всегда находится над трахеей, чтобы не перекрыть доступ к кислороду и оставить человеку возможность дышать. Сдавливаются только обе стороны шеи, тем самым пережимая кровеносные сосуды и лишая мозг притока свежей крови. Так можно вырубить человека всего за несколько секунд.

      Доктор Джонс стянула с рук перчатки и отложила их на соседний столик.

      – При правильном применении – его вы часто можете увидеть в выступлениях бойцов смешанных боевых искусств – человек либо освобождается из захвата прежде чем потеряет сознание, либо его отпускают, как только он обмякает. Кровь снова приливает к мозгу, и человек быстро приходит в себя.

      Судьи всегда тщательно следили за поединками и разнимали драку, как только один из участников терял сознание.

      – А если захват не ослабить? – спросила Бри.

      Доктор Джонс взмахнула рукой, указывая на безвольное тело жертвы.

      – Тогда ты умрешь.

      Глава седьмая

      Бри отошла от секционного стола, позволив доктору Джонс вернуться к работе, а сама принялась обдумывать происходящее.

      Итак, Холли Торп не совершала самоубийство.

      Кто же ее тогда убил?

      Бри направилась к соседнему столу, накрытому белой простыней. На ней была разложена одежда Холли – простыня нужна была для того, чтобы точно сохранить все следы улик и не позволить любым мелким частичкам разлететься по воздуху.

      Каждый предмет одежды снабдили биркой и пронумеровали, но в пакет для улик их убирать было еще нельзя – сначала следовало просушить в специальном шкафу, чтобы предотвратить размножение бактерий или плесени, которые могли повредить ткань или стереть следы чужой ДНК. Доктор Джонс еще не успела передать ей список снятых с тела убитой предметов, но и без этого Бри сразу заметила, что блузка сделана из дорогого шелка, а на воротничке