Тень и Коготь. Джин Вулф

печеньем для доктора.

      – Как привлекательна эта девушка! – заметил он.

      Девушка улыбнулась доктору.

      – Не могла бы ты присесть к нам? Других клиентов пока не видно!

      Бросив взгляд в направлении кухни, она пожала плечами и принесла себе стул.

      – Угощайся – я слишком занят разговором. Глотни и кофе, если тебе не претит пить после меня.

      – Вы ведь думаете, он нас кормит бесплатно? – заговорила девушка. – Нет! Дерет с нас обычную цену!

      – О! Значит, ты – не хозяйская дочь. И не супруга. Отчего же он не отщипнет лепесток от такого цветка?

      – Я здесь меньше месяца. И зарабатываю только то, что оставляют на столах. Взять хоть вас троих – если вы ничего не дадите мне, выйдет, что я обслуживала вас задаром.

      – Вот так так! Но что, если мы предложим тебе роскошный дар, а ты откажешься принять его?

      С этими словами доктор Талос склонился поближе к девушке, и я внезапно увидел, что лицом он похож не просто на лисицу (это-то, благодаря его густым рыжим бровям и острому носу, приходило в голову сразу же), но на изваяние лисицы. От всех, кому в силу ремесла своего приходится копать землю, я слышал, что нигде в мире не найдется клочка земли, где, копнув пару раз, не вытащишь на свет каких-либо осколков прошлого. Где бы лопата ни вонзилась в почву, штык ее неизменно наткнется на булыжник разрушенной мостовой либо изъеденный коррозией металл. Ученые пишут, будто тот особый песок, называемый художниками полихромным из-за того, что среди его белизны попадаются все возможные цвета и оттенки, на самом деле вовсе не песок, но древнее стекло, истертое в порошок многими эонами времени и безжалостным морским прибоем. И если реальность столь же многослойна, как и попираемая нашими ногами история, то на некоем глубинном ее уровне лицо доктора Талоса было лисьей маской на стене, и теперь я дивился тому, как маска эта поворачивается и склоняется к девушке, а тени, отбрасываемые бровями и носом, изумительным образом придают ей выражение – осмысленное, живое.

      – Итак, ты не откажешься от нашего дара? – спросил доктор.

      Я вздрогнул, словно до этого спал и был внезапно разбужен.

      – Какого дара? Один из вас – казнедей. Может, ты говоришь о даре смерти? Наш Автарх, чья мудрость блеском своим затмевает звезды, защищает жизнь своих подданных!

      – Дар смерти? О нет! – засмеялся доктор. – Нет, дорогая моя, этот дар ты получила еще при рождении. Равно как и он. Зачем же дарить тебе то, что у тебя есть и без нас? Я предлагаю одарить тебя красотой – красотой, влекущей за собою богатство и славу.

      – Если вы что-то продаете, денег у меня все равно нет.

      – Продаем? Вовсе нет! Напротив, мы предлагаем тебе новую работу. Я – тавматург, а эти оптиматы – актеры. Неужели тебе никогда не хотелось выйти на сцену?

      – А вы забавные!

      – Место инженю в нашей труппе сейчас вакантно. Если пожелаешь, можешь занять его. Но тогда тебе придется отправиться с нами прямо сейчас – ждать мы не можем, а больше