Путешествие Эллин Маклауд к своей любви. Светлана Стэйнхарт

характеристику идеальной викторианской жены: «Она была чрезвычайно сострадательной, бесконечно очаровательной и запредельно бескорыстной… День за днем она приносила себя в жертву – от курицы брала всего лишь ножку, сидела на сквозняке. Словом, она была устроена так, чтобы не иметь своих собственных мнений и желаний, но все время подстраиваться под мнения и желания окружающих. Нужно ли говорить, что превыше всего она была чиста и невинна?.. Тень от ее крыльев падала на мои страницы, я слышала шелест ее юбок за спиной… Но я набросилась на нее, схватила за горло и постаралась уничтожить… Если бы я не убила ее, она убила бы меня». Одним словом, чтобы посвятить себя творчеству, путешествиям или науке, девушке нужно было иметь незаурядное мужество идти против социума.

      Общение с противоположным полом до брака выглядело ещё более грустно! Незамужние англичанки могли встретиться с мужчиной только в сопровождении компаньонки, иначе их репутация была бы непременно испорчена (всем мужчинам только одно и нужно), и тогда хорошей партии им не видать. В общении с кавалерами девушки должны были казаться милыми, робкими и по возможности не показывать свой ум.

      Жесточайшей регламентации подвергалось всё: их движения, жесты, тембр голоса, перчатки, темы для разговоров. Как видно, живой человек крайне плохо вписывался в викторианскую систему ценностей, где каждому в зависимости от его роли в обществе полагалось иметь конкретный набор качеств.

      Эллин так привыкла, что вся её жизнь регламентирована правилами морали и этикета, что не могла понять, как эти француженки умудряются с такой лёгкостью кокетничать с мужчинами вокруг – посредством шаловливых взглядов и едва заметных игривых движений. И вообще, как им удаётся оставаться весёлыми и жизнерадостными, когда общество так много требует от молодых незамужних особ?

      Эти размышления прервал голос Иоанна, который произнёс тоном заговорщика:

      – Дорогая, ты ещё не знаешь, что за этим стоит.

      Эллин заинтересовалась его словами. Ух ты, оказывается, очаровательная беспечность – это продукт какого-то глубокого процесса, чьи корни находятся внутри…

      – Бессознательного, – подсказал Иоанн.

      – Что, что? – переспросила Эллин. В сентябре 1889 года этот термин, как и термин «подсознание», ещё не был известен в широком кругу. Разве что немецкий философ Э. фон Гартман в своём трактате о бессознательном (1869) пытался дать определение психическим процессам, протекавшим за пределами сознания.

      – Именно свободное подсознание делает этих красавиц такими беспечными.

      – Свободное от чего? – поинтересовалась Эллин.

      – От страхов, конечно, – ответствовал Иоанн.

      – Как же получить свободу от страхов?

      На это Иоанн лишь загадочно произнёс:

      – Всему своё время.

      Эллин миновала Триумфальную арку и свернула на проспект Клебер, ведущий к площади Трокадеро.

      Вокруг, в тени разноцветных деревьев, шумел