Мой жестокий и любимый. Татьяна Тэя

моя, мир перевернулся. Кто бы мне сказал несколько лет назад, что Александра Одинцова будет протирать столы в закусочной, я бы ржал в голос. Но даже невозможное становится реальностью.

      «Что у неё случилось? – долбится закономерный вопрос в мозгах. – А тебя это должно волновать? – приходит следом. – Её же не волновало, когда ты чуть не подох там».

      Они с напарницей выключают свет, девчонка, которая была за стойкой, первая убегает в ночь, а стерва закрывает дверь, опускает жалюзи, проворачивает ключ и выпрямляется, чтобы вглядеться в пустоту улицы.

      С лёгким удовлетворением замечаю надежду вперемешку с паникой на её лице.

      Волнуется, что не пришёл? Мы же телефонами не обменялись. Хотя, возможно, она номер так и не сменила. Я не проверял.

      Давлю желание помучить её подольше и выхожу из тени.

      – Ох, Сень, привет, – нервно смеётся. – Я тебя не заметила.

      – Да тут темновато у вас, – указываю на единственный работающий фонарь.

      – Что есть, то есть.

      Она поправляет сумочку на плече и делает два шага вперёд. Смотрю в упор на её дурацкий пучок и прячу руки за спину. Мысли об её распущенных длинных волосах сводят с ума. Это треклятое дежа вю… я гоню его… гоню прочь.

      – Ну… эм… что делать будем? – интересуется стерва.

      Поджимаю губы. Что делать, я уже решил, а её планы, надежды и чаяния, откровенно говоря, не особо-то меня и интересуют.

      – А чем ты хочешь заняться?

      Вопрос я задаю, скорее, для вида, чем по интересу. У меня сомнений нет, чем лично я заняться хочу. Дело за малым, уломать стерву. Впрочем, мне почему-то кажется, особого сопротивления не встречу.

      По блеску её глаз и гуляющему по моей фигуре взгляду, я это весьма отчётливо понимаю. О чём бы там она не думала, что бы ни говорила, её тянет ко мне.

      «Конечно, прикати ты в её забегаловку на инвалидном кресле, дрянь бы так не взбудоражилась», – услужливо нашёптывает внутренний голос.

      Чтобы скрыть раздражение, я откашливаюсь, а то резкие слова уже готовы вылететь на волю-вольную. Очень уж накипело.

      – Пойдём, прогуляемся, можем посидеть где-нибудь, – кивает на дорогу.

      – Посидеть?

      Провожу рукой по волосам, думаю о тёмных окнах заведений, мимо которых проезжал по пути сюда.

      – Угу.

      – Кажется, тут выбор небольшой, где можно посидеть.

      На самом деле, прозябать в каком-нибудь второсортном кафе и вести беседы за жизнь с этой стервой в мои планы не входит.

      – М-м-м, ну да, – вздыхает и делает шаг ближе. – Это же не Москва, тут мало что так поздно работает. Но найти можно.

      – Ладно, пошли, поищем, – делаю приглашающий жест рукой.

      – А ты пешком? – вытягивает шею, пытаясь понять, не припарковался ли я где.

      – Пешком, я же выпил немного.

      В голове ясно, как летним днём. Хотя нет, её слегка ведёт, только мизерная доля алкоголя тут ни при чём. Это всё из-за неё, из-за стервы.

      Вероятно, она устала. Ещё бы – весь день на ногах. Ничего, уже скоро приляжет и отдохнёт. Устрою её на спине или поставлю на колени, это