Заколдованная буква и другие Денискины рассказы. Виктор Драгунский

посреди двора высилась огромная куча песку. И мы играли на этом песке в «разгром фашистов под Москвой», или делали куличики, или просто так играли ни во что.

      Нам было очень весело, и мы подружились с рабочими и даже помогали им ремонтировать дом: один раз я принёс слесарю дяде Грише полный чайник кипятку, а второй раз Алёнка показала монтёрам, где у нас чёрный ход. И мы ещё много помогали, только сейчас я уже не помню всего.

      А потом как-то незаметно ремонт стал заканчиваться, рабочие уходили один за другим, дядя Гриша попрощался с нами за руку, подарил мне тяжёлую железку и тоже ушёл.

      И вместо дяди Гриши во двор пришли три девушки. Они все были очень красиво одеты: носили мужские длинные штаны, измазанные разными красками и совершенно твёрдые. Когда эти девушки ходили, штаны на них гремели, как железо на крыше. А на головах девушки носили шапки из газет. Эти девушки были маляры и назывались: бригада. Они были очень весёлые и ловкие, любили смеяться и всегда пели песню «Ландыши, ландыши». Но я эту песню не люблю. И Алёнка. И Мишка тоже не любит. Зато мы все любили смотреть, как работают девушки-маляры и как у них всё получается складно и аккуратно. Мы знали по именам всю бригаду. Их звали Санька, Раечка и Нелли.

      И однажды мы к ним подошли, и тётя Саня сказала:

      – Ребятки, сбегайте кто-нибудь и узнайте, который час.

      Я сбегал, узнал и сказал:

      – Без пяти двенадцать, тётя Саня…

      – Шабаш, девчата! Я в столовую! – И она пошла со двора.

      И тётя Раечка и тётя Нелли пошли за ней обедать.

      А бочонок с краской оставили. И резиновый шланг тоже.

      Мы сразу подошли ближе и стали смотреть на тот кусочек дома, где они только сейчас красили. Было очень здорово: ровно и коричнево, с небольшой краснотой. Мишка смотрел-смотрел, потом говорит:

      – Интересно, а если я покачаю насос, краска пойдёт?

      Алёнка говорит:

      – Спорим, не пойдёт?!

      Тогда я говорю:

      – А вот спорим, пойдёт!

      Тут Мишка говорит:

      – Не надо спорить. Сейчас я попробую. Держи, Дениска, шланг, а я покачаю.

      И ну давай качать. Раза два-три качнул, и вдруг из шланга побежала краска! Она шипела как змея, потому что на конце шланга была нахлобучка с дырочками, как у лейки. Только дырки были совсем маленькие, и краска шла, как одеколон в парикмахерской, чуть-чуть видно.

      Мишка обрадовался и как закричит:

      – Крась скорей! Скорей крась что-нибудь!

      Я сразу взял и направил шланг на чистую стенку, краска стала брызгаться, и там сейчас же получилось светло-коричневатое пятно, похожее на паука.

      – Ура! – закричала Алёнка. – Пошло! Пошло-поехало! – и подставила ногу под краску.

      Я сразу покрасил ей ногу от колена до пальцев. Тут же, прямо у нас на глазах, на ноге не стало видно ни синяков, ни царапин! Наоборот, Алёнкина нога стала гладкая, коричневая, с блеском, как новенькая кегля.

      Мишка кричит:

      – Здорово получается! Подставляй вторую, скорей!

      И Алёнка живенько подставила вторую ногу, а я моментально покрасил её сверху донизу два раза.

      Тогда Мишка говорит:

      – Люди добрые, как красиво! Ноги совсем как у настоящего индейца! Крась же её скорей!

      – Всю? Всю красить? С головы до пят?

      Тут Алёнка прямо завизжала от восторга:

      – Давайте, люди добрые! Красьте с головы до пят! Я буду настоящая индейка.

      Тогда Мишка приналёг на насос и стал качать во всю ивановскую, а я стал Алёнку поливать краской. Я замечательно её покрасил: и спину, и ноги, и руки, и плечи, и живот, и трусики. И стала она вся коричневая, только волосы белые торчат.

      Я спрашиваю:

      – Мишка, как думаешь, а волосы красить?

      Мишка отвечает:

      – Ну конечно! Крась скорей! Быстрей давай!

      И Алёнка торопит:

      – Давай-давай! И волосы давай! И уши!

      Я быстро закончил её красить и говорю:

      – Иди, Алёнка, на солнце пообсохни! Эх, что бы ещё покрасить?

      А Мишка:

      – Вон, видишь, наше бельё сушится? Скорей давай крась!

      Ну, с этим-то делом я быстро справился! Два полотенца и Мишкину рубашку я за какую-нибудь минуту так отделал, что любо-дорого смотреть было!

      А Мишка прямо вошёл в азарт, качает насос как заводной. И только покрикивает:

      – Крась давай! Скорей давай! Вон и дверь новая на парадном, давай, давай, быстрее крась!

      И я перешёл на дверь. Сверху вниз! Снизу вверх! Сверху вниз, наискосок!

      И тут дверь вдруг раскрылась, и из неё вышел наш управдом Алексей Акимыч в белом костюме.

      Он прямо остолбенел. И я тоже. Мы оба были как заколдованные. Главное, я его поливаю и с испугу не могу даже догадаться отвести в сторону шланг, а только