Город Дорог. Анатолий Михайлович Шутый

взмах его неотвратим.

      Мы думаем и смотрим снова,

      Но бесполезно спорить с ним.

      В тетрадке и на этом фото

      Чуть различимые слова:

      Помимо даты-места, что-то,

      Что не расскажет вам глава.

      А Черепашка заучила

      На всякий случай этот текст.

      Уже под вечер это было,

      И ни одной души окрест.

      Тетрадку положили тут же –

      Наверно, в метре от куста,

      Подальше от грязи и лужи –

      У лопушиного листа.

      «Смотрите, тот мужчина в парке,

      О ком недавно говорил.

      Вчера в руке не видел палки.

      Как сильно сдал – смотреть нет сил».

      Действительно, тихонько шел он,

      При этом будто бы спешил.

      Такой печалью взгляд был полон…

      Он тут неподалеку жил.

      И голова почти седая.

      Да он уже совсем старик.

      Куст показал, листвой кивая,

      Его друзьям и чуть поник.

      Когда тот с ними поравнялся,

      Вдруг встал, дыхание прервав,

      И что-то разглядеть пытался

      Среди пожухлых влажных трав.

      Потом, «сынок» сказав тихонько,

      К тетрадке старой подбежал,

      Поднял ее он как ребенка,

      И фотографию прижал.

      Понятно стало всем, конечно, –

      То был его погибший сын.

      Держал он драгоценность нежно.

      Не среди улиц и машин –

      Как будто оказался рядом

      С родной душой у Божьих Врат.

      И мир пронизывал он взглядом,

      Где сына нет – все дни подряд.

      Как осознать: «уже не встретишь»

      И «никогда здесь не найдешь»?

      Так почему ты, Солнце, светишь?!

      Не правда это, это ложь!

      Совсем недавно были вместе…

      И вот отныне – «никогда».

      Не спросишь, не услышишь вести,

      Хоть минет радость и беда.

      И сердце вдруг осиротело…

      И беспризорность в нем навек.

      Душа исчезнуть захотела –

      Как снег, покинуть Белый Свет.

      Не знает кто, тот не узнает,

      Как стать на грани двух миров,

      Как смерть часть жизни забирает,

      Как не хватает больше слов.

      Та фотография, к несчастью,

      Была одна у старика –

      Родной души хранимой частью,

      Живет он на земле пока.

      Он фото положил у сердца

      И так пошел – с улыбкой в даль.

      Как будто приоткрылась дверца

      Туда, где ниспадет печаль.

      Земные звуки скоро смолкли.

      Лежать осталась та тетрадь,

      Но надписи совсем размокли –

      Их никому не прочитать.

      А Черепашке нашей ночью

      Во сне сказал пришедший Os:

      «Ты этот текст запомни прочно:

      Он – первое, что я принес.

      Другое было на бумаге,

      Но бывший текст преображен

      От из земли пришедшей влаги,

      На час один был явлен он.

      И ангел нам помог – перстами

      Сложить слова того листа.

      Но влага действует часами,

      И