Культ свободы: этика и общество будущего. Илья Свободин

скорее дело отдаленного будущего. Мы все еще живем не только во тьме насилия, но и в тумане глубокого морального конфуза, когда неясно где должна быть жертва, а где выгода, где надо полагаться на мораль, а где на расчет. А также в условиях навязанной нравственности и тотального промывания мозгов, за что надо благодарить государство, которое одновременно является и экономической властью, и моральным авторитетом. Учит жить и заставляет работать. Лезет в душу и заглядывает в постель.

      Впрочем, оставим пока государство в покое. В чем причина конфуза? Почему мы никак не можем разделить сферы? Думаю, виновата мораль. В отличие от интереса, выгоды и других практических мотивов, требующих трезвой головы, мораль упивается собой, возводит себя в абсолют и гордо обымает необьятное. Подарив человеку способность оценивать все вокруг с позиции добра и зла, она, в точном соответствии со своей иррациональной природой, заставила его первым делом оценить сам моральный выбор. И разумеется признать его глубоко моральным. Иными словами, человек убедил себя, что выбор добра есть добро – иначе добро теряет смысл. Следствием этой бессмыслицы стало превращение невинной, в общем, выгоды в зло, а рациональное навеки попало в слуги иррациональному. Человек стал считать свои вполне естественные побуждения негодными, некрасивыми, нечестивыми. К поруганию "телесных" потребностей приложили руки и определенного склада моралисты, которые руки эти тут же бесстыдно грели – от пророков загробной жизни до идеологов братской любви. Были и попытки морально протестовать – обьявлять торговлю, бизнес и выгоду оправданными высшим, божественным авторитетом. Нашлись и философы, сгоряча обнаружившие в жадности основу мироздания. Но все их потуги, разумеется, оказались тщетны – нажива, барыш, навар, чистоган, корысть, равно как скупость, жадность, алчность, стяжательство, скаредность, скопидомство, скупердяйство, скряжничество, прижимистость, крохоборство, жмотство… сколько слов и ни одного приличного! Как и рынок, и обмен – все экономические мотивы прочно отождествляются с низменным, животным и постыдным. Противоречащим светлому образу морального человека.

      Следы морального конфуза затерялись в толще веков из которых до нас дошла путаница публичного и частного. В древнем мире наоборот, сфера морали считалась публичным делом, поскольку она связывала и организовывала общество, а сфера экономики – делом чисто семейным, личным. Но и по прошествии толщи веков все еще ошибочно считается, что "частная сфера" – это там, где бизнес, наемный труд, рынок и, как следствие, вопиющая аморальность, а "публичная сфера" – там, где люди ведут общественную жизнь, демонстрирующую, разумеется, образцы морального долга. Отсюда же проистекает морально перекошенное отношение к собственности: общественная – там, где требуется высокая нравственность, самоотверженность и служение другим, а частная – там, где других можно гнуть в дугу, заботясь только о личном интересе.

      Мораль не позволяет разумно осмыслить этот