Восьмёрка. Дорогая Рита. Мария Руслановна Якунина

всегда спокойная Лиза сегодня явно была не в духе:

      – То и значит. Надо выбором родителей заниматься, дату устанавливать, а ты вечно непонятно чем занята. Ты даже имя себе выбрать не можешь.

      Это было правдой, но прозвучало все равно обидно. Поначалу я не хотела выбирать имя, потому что не собиралась здесь надолго задерживаться (я вообще не понимала Лизку, которая давно выбрала родителей, но дату не назначала, все чего-то ждала. «Они еще не готовы», – отвечала она коротко и возвращалась к своим графикам и конспектам). Когда выяснилось, что, пока не пройдешь полный курс обучения, выбирать родителей все равно никто не разрешит, я, конечно, пыталась придумать себе имя, но ничего не вышло: перелопатила всю ячейку «Список имен», присмотрела несколько, но выбрать между ними никак не могла. Лизка так устала от бесконечной смены вариантов, что однажды просто посчитала, под каким номером от начала ряда находится моя ячейка, и стала звать меня Восьмёркой. Мне это совсем не нравилось, но правильное имя все не находилось, и я постепенно смирилась с Лизкиным прозвищем, жутко завидуя тем, кто выбрал имя легко и быстро. Но сейчас мне было даже не до постоянных споров об имени.

      – Лиза, – снова сказала я очень торжественно, подражая ее манере разговаривать, – хотя мне очень обидно слышать от тебя эти в высшей степени несправедливые слова, я забуду все, что ты мне тут наговорила, потому что пришла к тебе по важному делу.

      Чтобы произвести на нее еще большее впечатление, я посмотрела по сторонам и наконец сказала громким шепотом:

      – Негодяи и подлые люди вернули нашу Женьку.

      И поскольку Лиза продолжала молча смотреть на меня, я решила, что нужно еще чем-то ее впечатлить и добавила:

      – Возможно, к этому причастны животные.

      Лиза молчала.

      – И насекомые, – добавила я уже менее уверенно, потому что увидела, как Лиза побледнела.

      Она вскочила и дернула рычажок, чтобы створки капсулы плотно закрылись – в отличие от капсул Появившихся, стены наших жилищ были непрозрачными, и теперь нас никто не мог увидеть.

      – Повтори еще раз, что ты сказала.

      И я рассказала Лизке все, что увидела в Саду Появившихся. И про Смотрителя, и про отказавшихся сволочей. Лизка села прямо на пол капсулы и закрыла лицо руками:

      – Вернули, – прошептала она. – Отказались. Так я и знала. Бедная Женя так этого боялась.

      – Чего боялась? Кто вернул? Лизка, расскажи толком! Ничего не понимаю!

      Она поднялась с пола и посмотрела на меня сурово.

      – Я тебе расскажу, но если ты когда-нибудь кому-нибудь что-нибудь…

      Я нетерпеливо ее перебила нашей главной клятвой:

      – Никогда никому ничего! Рассказывай!

      Лизка для верности еще раз дернула рычажок и, только убедившись, что створки сомкнуты плотно, достала экран из-под груды листов.

      – Помнишь, в нашей группе Слава учился? Очень компьютерами интересовался, все что можно в Хранилище об этом перечитал… Ты же знаешь, что у нас не ко всему Хранилищу доступ есть. И что родители говорят – нам не всё показывают. А Слава способ нашел, как через экран все запреты обойти. Правда,