Больше жизни, Хлоя Браун!. Талия Хибберт

ложку, во рту с которой родилась, а второй стискивала его сердце.

      Хриплый тембр Хлои и воспоминания, которые он вызвал, – вот и все, что могло его предупредить. Потом Рэд завернул за угол и оказался лицом к лицу с самой обладательницей голоса. Или, если точнее, лицом к горлу. Потому что Хлоя тоже выворачивала из-за угла, и они столкнулись, и она каким-то образом врезалась лицом ему в горло.

      Что было больно. Даже очень.

      От столкновения с дыханием Рэда произошло нечто ужасное. Он сделал вдох, подавился воздухом и одновременно потянул руку к Хлое. Последнее было сделано чисто автоматически: он в кого-то врезался, так что теперь обязан был удержать этого кого-то от падения. Вот только, ясное дело, это был не просто там кто-то. А Хлоя, и его рука легла на ее мягкую талию. Хлоя, пахнущая весенним садом после дождя. Хлоя, которая сейчас отпихивала его, точно зачумленного, и бормотала:

      – О, боже ты… что… отстаньте от меня!

      Миленькая, как пуговка, – а тон режет почище любого ножа. Рэд отпустил Хлою, пока ее не хватил инфаркт, и вздрогнул, когда его мозолистые руки скользнули по пастельному шерстяному кардигану. Хлоя попятилась, косясь с подозрением, будто он в любой момент мог на нее наброситься. Она всегда только так на него и смотрела: будто еще полминуты – и он убьет ее и освежует. Относилась к Рэду как к какому-то дикому зверю с самого дня их встречи – он тогда показывал ей квартиру, которую, как ему казалось, она ни за что не станет снимать.

      Через неделю Хлоя въехала и с тех пор нарушала его покой своими замашками Снежной королевы.

      – Я… Я не понимаю, как такое могло произойти, – сказала она, будто он втайне организовал все это, только чтобы ее полапать.

      Стиснув зубы, Рэд попытался заверить Хлою, что вовсе не собирался ее грабить или похищать, – что, несмотря на все свои татуировки, и произношение, и все прочие мелочи, из-за которых богатенькие женщины вроде нее осуждают парней вроде него, он, вообще-то, вовсе не опасный преступник. Но вместо слов из его рта донеслось лишь бессмысленное сипение, так что Рэд сдался и сконцентрировался на дыхании. Боль в горле из резкой ядовито-желтой сделалась слабой, лимонного оттенка.

      Он даже не замечал ее сестер, пока они не заговорили.

      – Ой, Хлоя, – сказала самая низкая сестра, Ив. – Посмотри, что ты наделала! Бедняга сейчас себе все корешки выкашляет.

      Другая сестра – Дани, как они ее называли, – закатила глаза и уточнила:

      – Ты имеешь в виду «кишки», милая?

      – Нет. Мы разве не должны что-то сделать? Давай, Дани, сделай что-нибудь.

      – И что же мне сделать? Я что, похожа на медсестру?

      – Ну, мы же не можем позволить ему задохнуться насмерть, – резонно заметила Ив. – Пропало бы впустую такое шикарное…

      Голос Хлои клинком рассек их препирательства:

      – Ох, да замолкните вы обе. Вы разве не собирались уходить?

      – Мы не можем уйти сейчас. Наш любимый комендант в кризисной ситуации.

      Дело в том, что, если Хлоя с первой же встречи возненавидела Рэда, то ее сестры, Дани и Ив, явно приходили