Сапер. Алексей Вязовский

могу, приказ, – хрипел тот, размахивая руками.

      Вокруг нас собирались беженцы, молчаливая толпа все увеличивалась и увеличивалась. Не выдержал старик вполне так славянской внешности, с военной выправкой.

      – На чужой территории, малой кровью… – возмутился он. – Шапками закидаем. Что, закидали?

      Все посмотрели на трупы, сложенные на обочине. Рядом несколько человек продолжали копать могилы.

      – На фашистской территории еще будем, – набычился майор, принялся орать: – Но что верно, то верно: бардак большой. Воздушной обороны никакой, бензина дали впритык, но Сталин и партия нас учат…

      Дальше я слушать не стал, пошел вдоль колонны. Солдаты вылезли из кузовов, закурили. Майор оружия нам не даст – к бабке не ходи. Значит, надо добыть самому.

      Свистнуть винтовку получилось в предпоследней машине. Она была полупустая, бойцы отошли в кусты отлить. Только усатый грузный водитель пинал баллоны.

      – Там майор зовет тебя, – я кивнул в сторону толпы.

      – Меня? – удивился усатый.

      – Народ не верит, что свободных машин нет.

      – Так ведь нет! – завелся водила. – Два ГАЗа разбитых по дороге бросили. Налеты, мать их за ногу! Ну сейчас я им скажу…

      Мужик убежал, а я залез в кузов. Что у нас тут? Россыпь «мосинок», патронные ящики, бинокль!

      Воровать плохо? Плохо. А хорошо бросать безоружных людей под каток немецкой машины? Чуть ли не половина психов – безобидные умственно отсталые, двух слов связать не могут, головой дергают, мычат что-то – сердце разрывается.

      Я схватил винтовку, ТТ в кобуре, патронный ящик. Заметил чью-то мокрую, вспотевшую гимнастерку, с трудом натянул на себя. Размерчик вот только был маловат. Ремней не было, заправился в брюки.

      С деловым видом потащил все в голову колонны. Тут главное делать вид, что очень занят – выполняю важное распоряжение командования. Морда кирпичом, смотреть под ноги. Тяжко было нести, хоть и свое, но дотащил. Сходить бы еще разок, оприходовать хотя бы ящик с патронами, но не стоит рисковать.

      Сработало. В голове колонны орали, майор продолжал агитировать и размахивать руками. Солдаты окружили толпу и частично смешались с ней. Бардак.

      В этом бардаке я легко спрятал «мосинку», ящик и бинокль в одну из подвод, пистолет зарядил, засунул в карман брюк. На всякий пожарный.

      Майор наконец навел порядок, дал команду колонне на выдвижение. Соломоныч огорченно махнул рукой, пошел к раненым.

      Мотор танка взревел, полуторки потянулись мимо серых лиц беженцев. Вдалеке, на западе, уже так ощутимо грохотало – фронт постепенно приближался. Сколько немецкие ролики делают в сутки? Сорок километров? Ладно, день-два встречное сражение на новой границе. А потом?

      – Откуда гимнастерка? – ко мне подошел замученный Адам.

      – Оттуда, откуда и вот это, – я откинул рогожу на подводе. Доктор ахнул.

      – Ты украл винтовку?!

      – Не украл, а вооружился, – обиделся я. – Про диверсантов слышал? Вот то-то же! Эй, вы, там!

      Я