Грани. Я.В.А.

он вообще не боялся Сокольего глаза. Просто не хотел повстречать его. Диего был личным врагом Черного Ро́джера. А таких врагов у Ле́о было очень мало: всего один.

      Всю ночь Лилит пролежала, размышляя о будущем: «Как я могу выйти замуж?! Да и за кого?! Кто этот Фижель вообще такой? Ле́о – Ле́о, ну что же ты не забрал меня?» Вскоре должно состояться знакомство с женихом. И она хочет отбить у графа Николаса всякое желание связывать себя узами брака с леди Ага́полис – младшей.

      «Вы еще пожалеете, сэр Николас Фижель» мстительно подумала девушка.

      Каршала очень беспокоилась о своей младшей дочери: Лилит вела себя очень странно – обычно живая и непоседливая – сейчас девушка была готова целыми днями играть на пианино, конечно, и прежде ее любовь к музыке была известна матери, но последние два года Лилит была едва ли не одержима искусством.

      Роджеру было тоскливо в компаниях падших красавиц, большую часть времени он проводил с Тарой: она была веселой и умной, к тому же, умелой любовницей.

      Их странная дружба сводила с ума цыганку, но нравилась Роджеру – никаких сцен ревности или требований, но при этом теплые отношения и ласка.

      Тара прощала ему иногда резкие и обидные слова, грубость и неверность, но ничего не получала взамен… Хотя… Нет, он ей доверял и заботился… По-своему, конечно, заботился: там конкурентов запугает, там – клиентов на место поставит, обидчиков – изувечит или убьет… Цыганка была как за каменной стеной. Точнее, она была за стеной: не могла выйти никуда, перед глазами только это каменное равнодушие и постоянное ощущение холода. Но все же он умел быть с ней нежным. В такие моменты цыганка чувствовала острую, сладкую боль в сердце. Этот юнец сводил Тару с ума, а когда-то она смеялась над ним…

      Лилит плакала от счастья. Слова матери повторялись в ее голове раз за разом: «До родового поместья Фижель нужно добираться морем. Граф Николас не может покинуть дом: некие срочные дела не позволяют ему отправиться в путешествие на такой длительный срок. Но он позаботился обо всем. Николас так мил и добр!» – нахваливала потенциального зятя миссис Ага́полис. Все в сердце, душе и голове юной Лилит перевернулось и смешалось, в груди метались и щекотали смешинки и слезинки радости.

      «Морем! Морем! Я увижу, наконец, Ро́джера! Он не позволит выдать меня замуж, он что-нибудь придумает и спасет меня…» – мечтала рыжеволосая аристократка.

      Роджер прославлялся, сейчас он был на гребне волны – его «дело» процветало, его гений признали уже абсолютно все, «Смерть» была оснащена лучше всех остальных судов Южного моря, матросы пользовались самым новым оружием, пират был счастлив. Но что-то покалывало и щемило внутри, чего-то ему недоставало, и молодой пират знал, что это – рыжеволосая аристократка с огоньком в глазах, со сладкими и нежными губами, с нежной белоснежной кожей, с острым языком и живым умом… – она была тем сокровищем, какое ему ни за что не достать. Он скучал.

      День отплытия приближался, Лилит не могла спать по ночам – ее трясло.