Путь. Юлия Николаевна Соловьева

ломбардец, теснили два больших других помещения. Наверное, это были крайне важные места хранения старины и прочих прелестей ушедших от нас эпох. Деревянная дверь, почерневшая от старости, выглядела очень тяжёлой. Со скрипом, она еле-еле отошла от рамы, а внутри помещения звякнул маленький колокольчик.

      Откуда-то из глубины ломбарда появился старичок. Но это был красивый и ухоженный старик. Манерой и статью он смахивал на хитрого еврея. Чёрная косая борода, кудряшки седой проволокой торчали в разные стороны из-под кипы, а сам он был одет в большой балахон, рисунком напоминающий персидские самотканые дорожки. Маленькие круглые очки наполовину закрывали глаза, а карие, диковатые радужки блестели, как самоцветные камни.

      – Доброго дня прелестницы. – оскалился старик, и в этот момент обнажился его золотой коренной зуб. Какая памятная примета, не правда ли?

      – З-здравствуйте. – заикаясь ответила Юля – Мы бы хотели продать пару бабушкиных украшений. Она умерла, а эти украшения не нужны ни мне, ни моей систре.

      – Конечно, конечно! У старого Якуба можно и продать, и купить. – он хитро улыбнулся, и посмотрел на девушек сквозь очки.

      – Якуб? – Спросила Настя.

      – Как один из братьев Гримм. – хмыкнула Юля.

      – Можно и так, а можно и сяк. – светился старик – Имя моё означает – идущий по следу, или следящий оком божьим.

      Тон ломбарщика явно не оставлял покой девушек. Ну представьте себе, какой-то старик с блаженной улыбкой, нагоняет жуть с помощью своего имени. Дешёвая постановка далёких пятидесятых годов, ни в дрожь, ни в смех.

      Настя стояла у окна, поглядывая на улицу, Юля неохотно подойдя к странному Якубу, достала несколько украшений из золота и мелких бриллиантов, где-то в 0,01 карат.

      – Хм… Думаю я смогу дать вам за это меньше, чем вы предполагаете. – придирчиво рассматривая украшения, сказал он. Казалась, чудак просто пытается понять сущность их в целом, как будто углубляется в мировое познание рождения золота природой. Тяжёлая стезя науки, от которой многие далеки.

      – Я знаю, что в ломбардах золото дешевле, чем на рынке, но у меня нет времени и желания ждать. – нетерпеливо проговорила Юля.

      – Якуб в этом просвещён. – лукаво улыбнулся старик. Он держался спокойно, подобно удаву, тихо передвигался по огромному залу, обставленному старинной мебелью. Кругом было много украшений, масок, посуды, разных глиняных и гипсовых бюстов, и ещё много всего старого, но «очень ценного».

      – Мы торопимся! – более настойчиво поторопила Якуба Юля.

      – Я бы тоже торопился на вашем месте. – строго сказал тот. Он вдруг поменялся в лице. Карие глаза потемнели, как у тех людей, одевающих на глаза чёрные склеры (если кто не знает, то это жуткие штуки наподобие окулистических линз, только полностью окрашенных в чёрный цвет, и закрывающие даже глазные хрусталики) – Я оценил ваши украшения. Могу вам дать за них пятьдесят тысяч.

      – Отлично. Мы оставляем их у вас. – протараторила