Тропа вечности. Том I. Вадим Троицкий

вот люди, которые лишились всего и вскоре умерли от обезвоживания, лёжа в луже собственного дерьма и мочи в тёмных переулках роскошного города.

      Вокруг всех них слетались мухи. От них воняло за километр, и даже близко подходить к этому переулку никто в здравом уме не стал бы. Однако, такова моя работа. Моя задача сегодня была крайне проста: пройти в бар и осмотреть его, после чего устроить беспорядок, в ходе которого Иори «случайно» бы умер, наткнувшись на взявшееся из неоткуда перед ним лезвие едва заметного ножика, заточенного до предельной остроты.

      У меня не было времени на то, чтобы отвлекаться на этих бомжей, лежащих в грязи, но было несколько монет, которые больше не жалко. Я подбросил пять четвертаков в воздух, и вонючие звери тут же набросились друг на друга в отчаянном рвении подобрать хотя бы одну монету. Мой путь свободен, и меня уже не волнует, кто из них выживет, а кто нет. Возможно, моя душа тоже успела почернеть за время жизни в столице, но я не в силах что-либо изменить. Каждый сам за себя – этому учил меня отец, когда я был совсем маленьким. И я запомню его слова навсегда, ведь он был единственным человеком в моей жизни, кто ни разу мне не соврал.

      Надев на правую руку чёрную перчатку, я демонстративно распахнул скрипучую дверь бара, аккуратно опустив голову, чтобы пройти через довольно низкий дверной проём и не уронить свой цилиндр. У меня была всего одна купюра, которой было достаточно, чтобы привести план в действие. Я сразу же осмотрелся. Людей было немного – всего тринадцать человек и бармен, но все места в этой тесной халупе уже были заняты. Кроме одного местечка за барной стойкой.

      Рядом со мной сидел накаченный громила с татуировками, который явно был не в настроении. Мой шанс. Хлопнув ладонью по барной стойке, я громко положил свою купюру на стол и потребовал у бармена лучшей выпивки мне и этому громиле.

      – Какого чёрта? – покосился в мою сторону кто-то довольно-таки наглый, что заметно и по лицу.

      У него было худое телосложение и соломенная шляпа. Лицо неприятное, но оттого вполне запоминающееся – шрамы на половину лица вокруг правого глаза, которые, очевидно, были получены в этом же баре, когда во время очередной взбучки кто-то дал ему отпор, ударив головой о стоящую на столе бутылку с вином, которое он берёт каждый день. О том случае тоже писали в газетах, однако эта новость быстро затерялась на фоне других, по типу изнасилования дочери Мерсилесса. Я сразу же считал все его привычки, его внешность, и пришёл к выводу, что он станет идеальной мишенью.

      – Думаешь, что смеешь так нас унижать? В этом заведении у нас такие же права, как и у этого громилы!

      – Ваше право – молчать и пресмыкаться перед своим королём, что вы, собственно, и делаете всю свою жизнь. – ответил я.

      – Ты на кого вообще бочку катишь, мудила недозрелый? – пополнив отряд разозлившихся на меня посетителей бара, высунулся сидящий рядом с ним мужчина.

      Этот выглядел уже помясистее. Кирпичная рожа, красный разодранный