Песня светлячков. Дж. А. Редмирски

раз крепче.

      – Останься со мной, – сказал я. – Безвыходных ситуаций не бывает. Мы что-нибудь придумаем. Поняла?

      Я боялся разжать руки. Так мы стояли возле тела Джаны.

      Я думал о своей матери и вспоминал слова, которые слышал от нее в детстве. «Элиас, всегда поступай так, как подсказывает твое сердце. Что бы ни случилось».

      Я вспоминал эти слова и тоже плакал. Мною овладело смятение, к счастью недолгое. Я крепко прижал к себе Брей, зная, что не хочу ее отпускать. Но мы не могли просто стоять. Нужно было действовать.

      – Малышка, пожалуйста, посмотри на меня и скажи… нет, поклянись мне… что это был несчастный случай.

      Брей опустилась на колени. Я сделал то же самое. Камни были прохладными. Даже холодными.

      – Брей, умоляю тебя, расскажи мне правду.

      – Это был несчастный случай. Клянусь! Я оттолкнула ее от себя. Она была сильно пьяна и не устояла на ногах. Она упала, а там склон. И ухватиться не за что. Она и покатилась к краю обрыва. Потом… вниз. Я не думала, что так сильно толкнула ее. Пойми, я не хотела сталкивать ее вниз. Я хотела, чтобы она отстала от меня, но она не отставала.

      Каждое слово Брей выкрикивала, будто желая убедить не столько меня, сколько себя. Ей отчаянно хотелось верить, что ничего преднамеренного в ее действиях не было. Лицо Брей было перекошено болью. Она стояла, стискивая кулаки.

      Я попытался ее обнять, но она резко отпрянула, а еще через секунду ее начало выворачивать прямо на влажные камни. Я откинул ей волосы и придерживал за талию. От слез и недавнего крика Брей охрипла.

      – Я не собиралась… – говорила она и тут же исторгала новую порцию съеденного и выпитого за день. – Я не пыталась…

      Когда рвотные позывы прекратились, я взял Брей на руки. Я качал ее, как наплакавшегося, настрадавшегося ребенка.

      – Я… я не хочу в тюрьму, – сказала она. – Элиас, меня обязательно посадят. Я не смогу доказать, что это был несчастный случай. Меня обвинят в умышленном убийстве.

      Ее голос становился непривычно высоким. Я чувствовал, как ее тело застыло под напором новой волны страха.

      – Элиас, не дай им отправить меня в тюрьму.

      Ее плечи опять сотрясали рыдания.

      – Тише!.. Никто тебя не посадит. Ты сумеешь убедить их, что это был несчастный случай. Просто расскажи правду, и не надо будет ничего придумывать. Я в это верю.

      Не верил я в это…

      – Нет, Элиас, – всхлипывала Брей. – В полиции мне не поверят. И в суде тоже. Найдутся свидетели. Митчелл знает, что ты с ней спал. И другие тоже знают. Кто я? Твоя новая подруга. А она? Помеха, от которой надо было избавиться. Вот в суде и подумают… И еще… – Она замолчала.

      – Что еще?

      У Брей отчаянно дрожали руки.

      – Она… она сказала мне… короче, она считала, что беременна…

      Чувствовалось, Брей очень не хочется договаривать.

      – Беременна от тебя.

      – Что за чушь! – Я опешил. – То есть такая