Песня светлячков. Дж. А. Редмирски

еще красивее.

      – А ты напрасно звонила Митчеллу, а не мне.

      В его голосе не было ни упрека, ни обиды.

      – Знаю.

      – Мы с тобой слишком многое могли бы и должны были бы сделать по-другому. Но ты вернулась, и мы теперь вместе. И это уже о чем-то говорит.

      – Ты любил ее? – после недолгого молчания спросила я.

      Мне незачем было объяснять, о ком речь. Благодаря Митчеллу я достаточно знала об Алин.

      – Да, – ответил Элиас, и у меня внутри все сжалось. – Но она не ты. Понимаешь, любовь бывает разной. Я могу любить Алин, своих родителей, даже этого раздолбая Митча. Но так, как я люблю тебя, я больше не люблю никого и любить не буду.

      Тяжесть внутри спала, превратившись в приятное тепло.

      – А его ты любила? – спросил Элиас.

      – Нет, – честно ответила я. – Я… понимаешь… – Я вздохнула и перевела взгляд на воду. – Думаю, я его использовала.

      Я признавалась не только Элиасу. Самой себе тоже. Я понимала, какой сволочью предстаю в глазах Элиаса, но я вдруг почувствовала, что должна рассказать правду, которую слишком долго носила в себе.

      Я продолжала:

      – Ты знаешь, я спала с парнями еще здесь. До твоего дня рождения, когда мы с тобой впервые легли по-настоящему. Сейчас я понимаю: где-то в глубине души я всегда представляла на их месте тебя. Они служили временной заменой тебе, потому отношения с ними так быстро заканчивались. Дольше двух месяцев я не встречалась ни с кем. Когда-то я тебе уже говорила: я боялась быть с тобой. Боялась разрушить то, что у нас было.

      – Знаю, – только и сказал Элиас.

      Я чувствовала: он ждал продолжения. И я продолжила. Я говорила, нервозно барабаня пальцами по коленкам.

      – С Гарреттом меня познакомила Лисса. Он был другом ее брата. Не знаю, что на меня нашло, но я ухитрилась прожить с ним целый год. «Ухитрилась» – самое верное слово. Я не любила его. Я в нем… нуждалась. Он не был тобой, но был рядом.

      «А еще мне нужен был секс, – хотела, но не могла сказать я вслух. – Меня не привлекало трахаться с кучей разных парней, поэтому я нашла одного и прилипла к нему. Я использовала его для секса. Использовала его и представляла, будто он – это ты. Стыдно признаваться, что я вела себя как расчетливая сука. Но Гарретт был моей живой сексуальной машиной».

      У меня язык не поворачивался сказать это вслух. Я хотела сказать. Очень хотела. Я была готова вытаскивать каждое слово из горла и проталкивать, преодолевая сопротивление языка и зубов. Мне нужно было наконец выпустить из себя эту правду. И про Гарретта, и про тех, с кем я трахалась после него. Я выговорюсь, и тогда наступит облегчение. Однако мне было страшно. Я знала, что могу доверять Элиасу больше, чем кому-либо в целом мире. Элиас не станет меня упрекать, не отвернется. А вдруг из-за своих признаний я потеряю и его – мою первую и единственную любовь? Я видела, как люди теряли любимых почти из-за пустяков. Мне было страшно.

      – Чувствую, ты что-то утаиваешь от меня, –