Лехаим, бояре, или Мельпомена смеется. Актерские байки. Татьяна Борисовна Альбрехт

вы видели памятник Марксу? – спросил кто то у Раневской.

      – Вы имеете в виду этот холодильник с бородой, что поставили напротив Большого театра? – уточнила Раневская.

* * *

      Кто-то из актеров звонит Раневской справиться о здоровье.

      «Дорогой мой, – жалуется она, – такой кошмар! Голова болит, зубы ни к черту, сердце жмет, кашляю ужасно, печень, почки, желудок – все ноет! Суставы ломит, еле хожу… Слава Богу, что я не мужчина, а то была бы еще и предстательная железа!».

* * *

      На радио записывали передачу с участием Раневской. Во время записи Фаина Георгиевна произнесла фразу со словом «феномЕн».

      Запись остановили.

      – В чём дело? – чуть заикаясь и пуча глаза, спросила Раневская.

      Стараясь выправить ситуацию ведущая сказала:

      – Знаете, Фаина Георгиевна, они тут говорят, что надо произносить не феномЕн, а фенОмен, такое современное ударение…

      – А, хорошо, деточка, включайте.

      Запись пошла и Раневская четко и уверенно произнесла:

      – ФеномЕн, феномЕн, и еще раз феномЕн! А кому нужен фенОмен, пусть идёт в жопу!!

* * *

      Фаина Раневская репетировала роль в постановке режиссёра Николая Охлопкова – актриса стояла на сцене, он сидел в зале за режиссёрским столиком:

      – Фанечка, будьте добры, встаньте на два шага левее… – попросил Охлопков. И вдруг громко потребовал: «Выше! Выше, пожалуйста!»

      Раневская встала на цыпочки…

      – Мало! Ещё выше надо! – кричал Охлопков.

      – Да куда выше? Я взлететь не могу! – вытянув шею возмутилась актриса.

      – Да что вы, Фанечка! Там сзади вас монтировщики флажки вешают.

* * *

      Геннадий Бортников рассказывал.

      Спектакль «Дальше – тишина» ставил в нашем театре Анатолий Эфрос. По замыслу режиссёра, на сцене было много всякой мебели, вещей, а на шкафу стоял велосипед. Исполнительница главной роли Фаина Григорьевна Раневская долго ворчала, что сцена загромождена так, что повернуться негде, а потом ткнула пальцем в велосипед: «Уберите это чудовище, оно меня пугает». Анатолий Васильевич вежливо поинтересовался, почему. Фаина Григорьевна сказала, что велосипед непременно свалится ей на голову. Эфрос стал успокаивать, повторял, что ничего не случится. Они долго препирались, но велосипед всё-таки сняли.

      На следующий день он снова был на шкафу, и снова Раневская настояла, чтобы его убрали. Так продолжалось несколько дней. Рабочие всё надеялись, что она забудет, а она не забывала. Однажды репетировались сцены без участия Раневской, и вдруг велосипед с грохотом падает вниз. Артисты врассыпную, а из зала доносится голос Фаины Григорьевны: «Вот вы говорили, что я вздорная тётка, а ведь случилось».

* * *

      Однажды в театре Фаина Георгиевна ехала в лифте с артистом Геннадием Бортниковым, а лифт застрял… Ждать пришлось долго – только минут через сорок их освободили. Молодому Бортникову Раневская сказала, выходя:

      – Ну вот, Геночка, теперь вы обязаны на мне жениться! Иначе вы меня скомпрометируете!

*