Хранимая благодать. Джулия Гарвуд

это не задело: он понимал ее страхи. Воспоминание о ее лице, покрытом синяками, которое он изредка видел, когда Рольф не успевал ее спрятать перед его визитом, сейчас всколыхнуло в нем прежний гнев.

      – Пожалуйста, не хмурься, Николас. Я справлюсь. Все будет хорошо.

      Барон улыбнулся, не в силах поверить, что сестра пытается его успокоить.

      – Да, у тебя все будет хорошо. Тебе достаточно осмотреться, чтобы кое-что понять в характере твоего будущего мужа. Вот где ты ночевала сегодня?

      – Ты же сам прекрасно знаешь где.

      – В новехоньком домике, ведь так? – Он не дал ей времени для ответа. – Отсюда я могу видеть еще три таких же: дерево еще не потемнело от непогоды.

      – И что из этого следует?

      – Эгоист не стал бы думать о чьих-то удобствах, не так ли?

      – Да, наверное.

      – А ты новую башню уже видела?

      – Нет.

      – Колум – это первый командир местного гарнизона – рассказал мне, что домики предназначены для стариков клана, потому что больше других нуждаются в тепле и в крыше над головой. Себя Макбейн не считает таковым. Подумай об этом. А еще я обнаружил, что в восточном крыле над лестницей в самой башне имеются две спальни. Ни одна из них не пострадала от огня, и все же Макбейн не провел там ни единой ночи. Он спит снаружи вместе с другими воинами. Это говорит тебе что-нибудь о его характере?

      Ее улыбка была лучшим ответом на его вопрос. Щеки ее порозовели, и Николас удовлетворенно кивнул.

      Они уже почти достигли двора и остановились посмотреть, как толпа мужчин и женщин готовит его к свадебной церемонии. Поскольку часовня выгорела, церемония состоится прямо здесь. Алтарь заменит широкая плоская деревянная доска, установленная на двух пустых бочонках их-под эля. Ее застелили белым льняным покровом. Отец Маккечни поставил на нее прекрасную золотую чашу-потир и блюдо. Две женщины, опустившись на колени, укрепляли вдоль всей алтарной доски букеты.

      Джоанна хотела было двинуться вперед, но Николас удержал ее за руку:

      – Есть еще кое-что, что тебе необходимо знать.

      – Да?

      – Видишь мальчика, что сидит на верхней ступеньке?

      Она повернулась голову. Малыш лет четырех-пяти сидел на лестнице совсем один, упираясь локтями в колени и поддерживая голову руками, и наблюдал за приготовлениями с самым несчастным видом.

      – Да, вижу, – сказала Джоанна. – Он выглядит очень одиноким. Кто это?

      – Сын Макбейна.

      Она едва удержалась на ногах:

      – Что?

      – Тише, Джоанна! Я не хочу, чтобы нас слышали. Ходят слухи, правда, что это не его ребенок, но Макбейн открыто признал его своим.

      Известие так поразило ее, что лишило дара речи.

      – Его зовут Алекс, – добавил Николас, не зная, что еще сказать.

      – Почему ты не сказал об этом раньше? – выдавила наконец Джоанна. – Как давно Макбейн был женат?

      – Он не был женат.

      – Я не понимаю…

      – Алекс