Ты не я. Близнецы. Ирина Ярич

а допустить, чтобы сын жил впроголодь он тоже не мог. Поэтому, несмотря на то что в Императорском Санкт-Петербургском университете открылся факультет восточных языков, которые, возможно, с интересом принялся бы изучать Петя, отец его отвёз вместе с братом в Москву. Впрочем, Пётр и не роптал, потому что сам ещё колебался, что же ему всё-таки надо и хочется.

      Ещё почти за год до поступления, учась в гимназии Пётр и Павел получили в подарок от отца Путеводитель по Москве. Каких сведений там только не было! Братья изучали его с большим интересом и к приезду в Москву знали его почти наизусть. Из путеводителя они узнали не только об интересных местах прежней старой столицы, но об учебных заведениях, в частности об Императорском Московском университете, какие условия поступления и какие документы нужно при себе иметь, что преподают на факультетах. Имели представления, где можно остановиться: в гостиницах или в квартирах, сдающихся внаём. Узнали так же адреса театров, ресторанов и различных питейных заведений.

      Братья предоставили в университет аттестат зрелости, метрики, увольнительные свидетельства из призывного участка в Курске и адрес московской квартиры, которую им снял отец, а также свидетельство о благонадежности этого жилья.

      Во время поступления братья узнали, что по распоряжению Министра народного просвещения Александра Аполлоновича Мануйлова, который некогда занимал должность ректора в университет вернулись преподаватели, которые покинули его ещё в 1911 году из-за конфликта с Львом Аристидовичем Кассо, тогдашним министром народного просвещения. Совет министров, чтобы пресечь революционные настроения среди студентов высшей школы постановил временно запретить собрания студентов, за исключением лишь тех, которые могут носить сугубо научный характер. Это решение дошло до студентов Московского университета и через несколько дней многие из них организовали митинги, сходки, что нарушало учебный процесс. В таких условиях Александр Аполлонович посчитал невозможным руководство университетом и подал в отставку, вместе с ним подали подобные прошения помощник ректора и проректор. Лев Аристидович, разгневанный положением дел в Императорском Московском университете, не только принял отставки, но также запретил им научную и преподавательскую деятельность в университете. Министр решительно действовал против вольнодумства и провёл «чистку» в некоторых наиболее «загрязнённых» учебных заведениях, отправив в отставку «неблагонадёжных» преподавателей, заменил их теми, кого считал вполне «благонадёжными». Но последние не всегда соответствовали уровню высоких профессионалов, как педагогов, так и научных руководителей.

      Ныне некоторые опасались, что теперь уже конфликт созреет между теми, кто подчинился министру и остался тогда и несогласными с ним. Но прежний ректор Матвей Кузьмич Любавский и вновь избранный Михаил Александрович Мензбир не допустили вражды среди преподавателей. В университете царила атмосфера подъёма, оптимизма и своеобразного единения.