Девочка (не) Джеймса Бонда. Евгения Халь

там есть подгузники, – презрительно бросила Рухама и взяла с кровати небрежно брошенное белье.

      Затолкала в сумку лифчик, туда же положила кружевные трусики, и, гордо стуча каблуками, вышла из спальни.

      – Мы не договорили! – Стальной бросился за ней в гостиную. – Куда ты пошла? Я получил данные по девушкам. Нужно обсудить и решить.

      – Успеем, – отмахнулась Рухама и задержалась возле входной двери, возле зеркала.

      Достала из сумочки ярко-алую бархатную помаду и провела по губам. – – – Пойду найду пару восемнадцатилетних любовников, выпущу пар и, может быть, вернусь, – она почмокала губами, любуясь своим отражением.

      – Я надеюсь, много времени это не займет, – улыбнулся Стальной.

      – Не надейся! – Рухама провела рукой по волосам, распушив прическу. – Откровенно говоря: чтобы заменить тебя, нужно трёх любовников. Но работы, действительно, слишком много. И рано утром совещание. Поэтому перекушу слегка двумя мальчиками и вернусь, пока ты играешь в Макаренко. Держи, кстати, – она достала из сумки золотую ручку "Паркер" и протянула ему.

      – Зачем? – не понял он.

      – Тебе пригодится, Стальной. Педагогическую поэму будешь писать. Или мемуары на тему: "Как я дошел до жизни такой".

      Вот же стерва! Выжигает всё вокруг напалмом и пленных не берет.

      – Удачной охоты, милая, – Стальной растянул губы в едкой улыбке

      – Акелла не промахивается, – ответила Рухама и пошла к выходу, покачивая крутыми бедрами.

      Стальной не удержался и выдохнул:

      – Ух, какой станочек!

      – Но не тебе, парниша, на нем сегодня работать, – не оборачиваясь, бросила через плечо Рухама и оглушительно громко хлопнула дверью.

      Стальной вернулся в спальню. Аня сжалась на кровати, дрожа.

      – Эта женщина… зашла ко мне полуголая, ик! – она нервно икнула и поёжилась. – И, наверное, она хотела… – девушка еще несколько раз икнула и замолчала.

      – Тебя, что ли? – рассмеялся Стальной. – Ну ты о себе слишком хорошего мнения, малыш. Нет, не тебя, но да, хотела.

      Аня снова икнула несколько раз подряд и ее лицо залила бледно-зеленая краска. Она без сил облокотилась на подушки и прошептала:

      – Сейчас… встану… и пойду. Еще пять минуточек отдохну, и домой, – она задремала.

      – Я так и понял, – кивнул Стальной.

      Он присел на кровать и нахмурился. Девчонка сейчас была совсем некстати. И непонятно, почему ее развозит всё больше и больше. Уже должно было отпустить. Сколько она там глотнула, Стальной не видел. Но не ведро же!

      Главное, чтобы Рухама не начала пылить на работе. Стальной и так был раздражен. Он терпеть не мог работать с коллегами из военного ведомства. Нюансы работы они понимали плохо и слишком перестраховывались, причем в лоб. Стальной любил работать тихо и спокойно. По старинке. Как учили в конторе. Без внешних атрибутов: качков с квадратными лицами, похожими на собачьи будки, верениц черных машин и прочего. Военные эту деликатную часть работы не понимали