Последняя подмосковная (Покровское-Стрешнево: неизвестные страницы). Андрей Владимирович Потапенко

Покровское-Стрешнево, во фронтовую зону.

      Спустя ещё несколько десятилетий после того, как новый царь Михаил Фёдорович Романов взял в жёны Евдокию Лукьяновну Стрешневу и она родила ему наследника Алексея (тем самым положив начало новой династии), в 1664 году, в царствование этого самого наследника – царя Алексея Михайловича Тишайшего, четвероюродный брат царицы Родион Матвеевич, верой и правдой служивший Алексею Михайловичу, приобрёл здешнее село Покровское. Имя оно получило около 1629 года, вместо прежнего – пустошь Подъелки, со строительством ныне существующего храма Покрова Пресвятой Богородицы. И в том же году у царственной семьи родился наследник Алексей. Так что, похоже, Покровское обречено было стать стрешневским. С тех пор оно неуклонно сохранялось в руках потомков Родиона Матвеевича, буквально до седьмого колена (за это время она прошла через руки шести поколений его наследников), два с половиной века, вплоть до Октябрьской революции, став родовым имением этой ветви. А имя Стрешневых оказалось настоящим генеалогическим брендом, и сохранялось несмотря на то, что род дважды прерывался по мужской линии; фамилия Стрешневых каждый раз «нанизывалась» на фамилию «по мужу». Так в 1803 году появилась линия Глебовых-Стрешневых, а в 1864 – Шаховских-Глебовых-Стрешневых. Надо иметь в виду, что эти три имени-линии – на самом деле одна и та же ветвь рода Стрешневых, просто называвшихся по-разному в разные эпохи.

      Ветвь Родиона Матвеевича едва не угасла ещё в 1750 году, на его внуке Петре Ивановиче. Не жизнеспособными оказывались его дети – вместе с женой он схоронил восемь чад. И тогда, скорбя, в ожидании нового ребёнка, он дал обет возобновить храм в своём имении. Эта датировка долго считалась как раз датой основания существующего храма, пока реставраторы уже в 1980-е годы не нашли исходные, ещё до-стрешневские, фрагменты стен – прежде всего узкое окошко в восточной стене, тем самым состарив его на 120 с лишним лет. Тем самым одновременно была опровергнута версия о приспособлении Петром Ивановичем под храм какой-то вспомогательной постройки – выяснилось, что в основе современного храма как раз те самые стены, упоминавшиеся ещё в 1629 году, когда усадьбой владел Михаил Феофилактович Данилов.

      Мольба и богоугодное дело не остались незамеченными. У Петра Ивановича родилась дочь, которую назвали по имени тогдашней императрицы Елизаветой. Ей было даровано долголетие – она прожила 86 лет, пережив даже своих детей, и стала наследницей и родовой усадьбы, и фактически самого угасшего к началу XIX века рода Стрешневых.

      В вымоленном чаде Пётр Иванович буквально души не чаял, готов был исполнять любой каприз дочери и ещё в детстве избаловал её до такой степени, что этот самый «любой каприз» становился обязательным – вначале для отца, а затем для детей и внуков, не говоря уже о слугах, которые сгибались перед ней, «как перочинные ножи», по словам современника. Крепкий,