Маленькая капля на кончике носа. Михаил Юрьевич Станецкий

друзья на нашей родине? Я спрашиваю, так как, если помните, в самом начале сказал вам, что вы похожи на одного очень близкого нам человека.

      – Я понимаю, но вроде бы меня ничего не связывает с Россией, к сожалению.

      Вики, сказав это, слегка наморщила лоб, прислонив свой указательный палец к губам, будто предлагая нам помолчать, дав ей возможность подумать.

      Хотя, знаете, мой один дед жил в России некоторое время. Это было связано с войной. Я уже не знаю каким образом, но он оказался в Советском Союзе и пробыл там несколько лет, а после войны вернулся домой, в свой родной Толедо.

      – А может, он в России семью завёл? Это же возможно? – я старательно протягивал спасительные ниточки от Любы к Вики, способные рационально объяснить этот казус.

      Вики рассмеялась и сказала, что дед её был известный дамский угодник, что являлось причиной большого количества скандалов и недоразумений, так что вполне возможно, что след его в России мог остаться.

      – Вот видишь, возможно, это дальняя родственница Любы, что, полагаю, прекрасно объясняет их сходство, – я пытался рационально объяснить происходящее.

      – Ты бредишь, старый! Дальние родственники не могут быть столь похожи. Это и для близких-то невозможно! Я понимаю, если бы ты морочил мне голову двойниками, тройниками всякими… Короче, чудо ты моё, выпей хереса и смирись с тем, что твой гениальный старший друг прав! Как всегда, прав! Понимаешь? – Саша говорил громко и быстро, переходя на истерическую тональность.

      Вики не понимала, о чём мы говорим, но, заподозрив неладное в нашем разговоре, стала суетливо собираться прочь из этого заведения.

      – Саша, вот ты своим криком спугнул девушку, видишь? И она теперь может покинуть нас навсегда.

      В Сашу вселился бес. Он расхохотался, как одержимый.

      – Держу пари, что я смогу её соблазнить! Дай мне две, нет, одну неделю, и она будет моя. Я ведь свою Любашу тоже на спор соблазнил. Я ещё о-го-го! Я ещё многое могу. Ну, спорим или струсишь? – Саша сверкал глазами, как безумный. Казалось, что искры сыпались из его глаз от перевозбуждения. Вики испуганно вжалась в стул, на котором сидела, и смотрела то на меня, то на Сашу, видимо ожидая помощи в случае нападения.

      – Какой же ты дурак. Да ещё и старый, что осложняет ситуацию. Хорошо, спорим, только успокойся и попытайся говорить тише, чтобы Вики не упала в обморок от ужаса. Со стороны ты выглядишь безумным.

      – Так, ты споришь или нет? – неожиданно спокойно, но настойчиво спросил опять Саша.

      Я молча протянул руку.

      – Давай, старый, безумный развратник, блесни своим донжуанским мастерством! Покори юное невинное сердце этой прекрасной дуэньи! – со смехом проговорил я, надеясь тем самым успокоить Вики и утихомирить Сашу.

      Саша внял моим мольбам. Он неожиданно совершенно спокойным тоном предложил Вики пари. Если он угадывает любимого поэта Вики, то она принимает его приглашение отужинать нам всем вместе здесь, в этом кафе. Вики