Сдавайтесь, шериф (Литмаркет, Литрес). Алёна Нефёдова

думаешь, я не знаю, что этот полудурок Майки, тамошний шериф, натуральный, мать его растак, авантюрист? – рявкнул уже прилично взбешенный Коннор. – Я вообще не понимаю, как ему удалось запудрить мозги своим избирателям, проголосовавшим за него! Что, на хер, вы с ним задумали?

      – Во-первых, следи за языком…

      – Это я еще слежу! Ты знаешь, что бывает, когда нет! – огрызнулся родственник.

      – Во-вторых, повторю в последний раз: я не собираюсь ни отчитываться перед тобой, ни разглашать служебную инф…

      – Перл! – взревел взбешенной зверюгой выведенный из себя окончательно  Коннор, но я больше не та соплячка, которую можно было этим напугать или впечатлить. – Ты, на хрен, не будешь этого делать!

      – Чего?

      – Того, что вы с этим идиотом затеяли, будь там хоть что!

      – Это мне решать, Коннор.

      – Хера с два! Ты немедленно прекратишь это, и пусть федералы разбираются сами! А ты продолжишь тормозить вечерами лихачей и пьяньчуг, выписывать штрафы за неправильную парковку и разбираться с тем, чей пацан украл *баную шоколадку у старика Бови или не заплатил по счету у старушки Элли. А еще лучше – вообще уйдешь в отставку уже к хренам и выйдешь замуж за этого дебила Андерсона, родишь ему и нашей матери троих и научишься наконец готовить гребаные бурито и отличать чертополох от лютика…

      – Люпина (самый знаменитый цветок в Техасе, символ штата, – прим. Авторов)!

      – Да хоть сраного гавнина!

      – Отвали, Коннор! Я не собираюсь ни выходить за Андерсона, ни вот это вот все!

      – Насрать на Андерсона! Выходи хоть за кого! Не готовь! Вытопчи к херам все клумбы! Делай, бл*дь, любую херню, но не смей ловить ублюдка, что вытворяет такое с женщинами! – брат уже разошелся, как раздраконенный племенной лонгхорн (знаменитая техасская порода коров с очень длинными рогами, – прим. Авторов), тыча в мою сторону сигарой и грохоча так, что соседям впору звонить в мой же офис.

      – Вот именно, Коннор, вытворяет! Делал и продолжает делать! И кто-то должен его остановить!

      – А без тебя, конечно, некому.

      – Слушай, Кони, ну ты ведь не хуже меня понимаешь, что федералы на это дело смотрят сквозь пальцы. Ну, подумаешь, убили четырех никому не известных латиносок в жопе мира! Официантка из забегаловки, неблагополучная мамаша, жившая на пособие, бродяжка, торговавшая этническими побрякушками, да горничная из дешевого отеля в глухомани. Кому до них есть дело? Никому, блин! Они даже отказались нам подтвердить информацию, что это стопроцентная серия. А почему? Потому что, признав это, они больше не смогут забивать. Оно им надо?

      – Им не надо, а тебе, само собой, надо!

      – Коннор, они тут не живут. Мы этих женщин знали всю жизнь. Для нас они не просто имена в файлах, в отличие от федералов. Но что самое главное, это не там, у них, по-прежнему ходит этот ублюдок, а среди нас.

      – Вот! – ткнул в меня пальцем брат. – И я о том же! Он ходит, а ты все норовишь пойти за ним.

      – Это моя работа.

      – Да на хер! Уже нет, Перл!

      – Всегда