Большое изменение. Книга 1. Последний шанс человечества. Александр Прокудин

бы про себя Оливия обязательно, если бы обстоятельства не заставляли её волноваться и думать совсем на другие темы.

      Бенджамин жестом пригласил учительницу пройти к лифтам.

      – Вниз? – зачем-то уточнила Оливия, ещё до того, как Лаймс нажал кнопку.

      – Зачем? – удивился старик и нажал на кнопку второго этажа. – В подвале нам делать нечего. Нас ждут в конференц-зале.

      Глава 4. Предтечи

      Их там действительно ждали. В просторном, залитом искусственным светом помещении неровным полукругом стояли стулья. Большинство из них были уже заняты, на один из свободных профессор кивнул Оливии.

      – Садитесь, дорогая.

      И затем громко обратился к собравшимся:

      – Мы начнём с минуты на минуту, господа и дамы! Прошу извинить за беспокойство и задержку. Но, поверьте, это того стоит. Скоро вы познакомитесь с чем-то совершенно удивительным!

      Один из сидевших на стульях отпустил дежурную, не особо смешную, шуточку. Алк – автоматически определила Оливия. Она присела с самого краю заднего ряда и, стараясь ни на кого не пялиться слишком откровенно, начала изучать всё вокруг.

      Помещение само по себе особого внимания не заслуживало – комната как комната. Большие окна, закрытые плотными горизонтальными жалюзи. Кроме уже упомянутых стульев, несколько шкафов для документов вдоль стен и пара составленных вместе столов – в качестве президиума. Взгляд привлекал разве что черный проектор, поставленный на них. И приготовленный, вероятно, именно для него, проектора, спущенный с потолка большой светло-бежевый экран, перед которым, собственно, и были расставлены стулья.

      Из тех, кто расположился на стульях, более прочих внимание привлекала чернокожая женщина с объёмным афро, старше Оливии года на три-четыре. Она сидела, занимая сразу три стула – помимо того, что был под её задом. Её согнутые в локтях руки свисали со спинок стульев слева и справа от неё, а на сиденье стула впереди себя она вытянула ногу. Вот так, развалившись, как у себя дома, она с нарочитым пренебрежением поглядывала на всех вокруг, изображая то ли скуку, то ли независимость, то ли некую смесь из этих странных ингредиентов. Алком она была или Ником, Оливия сразу не поняла.

      На переднем ряду о чем-то шептались две симпатичные, одинаково одетые и подстриженные девушки-близняшки. Лет девятнадцати или, в крайнем случае, двадцати. Судя по разнице в живости жестов и по некоторым другим маркерам поведения, одна из них была Алком, а другая Ником. Это не являлось удивительным: природа нередко делила так пары близнецов, что было общеизвестно.

      С другого края заднего ряда, очевидно стараясь быть незаметным, примостился ещё один Алк. Не заметить которого, впрочем, было как раз невозможно – из-за его размеров. Здоровенный толстяк, примерный ровесник Оливии, явно чувствовал себя не в своей тарелке. Он нервничал, время от времени вытирал со лба пот своей огромной, похожей на увенчанный пятью свиными сосисками окорок, ручищей. Одет он был в фермерский комбинезон с большими карманами