Большое изменение. Книга 1. Последний шанс человечества. Александр Прокудин

конечно, самая трагическая страница новейшей истории нашего мира.

      – Трагическая… – Оливия снова перевела взгляд в окно. – Я потеряла всех. И на меня саму до сих пор идёт охота. А вы заявляетесь ко мне на работу, среди бела дня и просите, чтобы я снова вспомнила себя той, кем была.

      – Я вас понимаю.

      – Понимаете? Правда? Вам тоже грозит такая странная участь: быть убитой фанатиками религиозной секты, основанной собственной прабабушкой? Одной из жертв которой к тому же стал ваш дедушка?

      – Оливия… Успокойтесь…

      – А также пережить потерю всей остальной семьи, которую фанатичные придурки обвинили в Апокалипсисе, и бог ещё знает, чём на свете?

      – Пожалуйста, успокойтесь, прошу вас, – повторил Лаймс. – И, да, я вас понимаю. Я уже говорил. У меня погибли мать с братом, а потом и отец. Он тоже был учёным, его имя должно быть вам знакомо из исторических источников по Большому изменению. Его звали доктор Снейдс. Лаймс – это фамилия моей матери.

      – Снейдс? Учёный, возглавлявший комиссию по изучению первых мутантов? – переспросила Оливия с удивлением.

      – Совершенно верно, – подтвердил Бенджамин. – Он погиб вместе с вашим дедом, защищая его и вашу маму. По крайней мере, если исторические источники нам не врут.

      Оливии стало невыносимо стыдно, она почувствовала, как запылали её щеки.

      – Простите, – сказала она. – Я…

      – Ничего, – успокоил её профессор. – Вы не могли знать. Как и в вашем случае, всё это стараются держать в секрете.

      – Но вы-то сами – Норм? – уточнила Оливия на всякий случай.

      – Я? О, да! – рассмеялся ещё раз Лаймс. – Тот самый, «вымирающий». Мои дети и внуки – уже нет.

      Машина свернула на огороженную территорию, на которой не было ничего, кроме непонятного по предназначению полуразвалившегося сарая и, неожиданного стоящего рядом с ним армейского вертолёта – с пилотом внутри. Оливия удивилась и насторожилась, и чуть было не пересмотрела своё согласие, но профессор её успокоил, сказав, что на самом деле лететь им недолго, они не покинут даже Вирджинию.

      – Очень не люблю летать, – признался Оливии Бенджамин Лаймс, уже сидя внутри, в ожидании, когда пилот запустит двигатель. – Нормов среди пилотов почти не осталось, берут уже и Ников, и Алков первой и второй категории. Безопасность от этого не выигрывает, сами понимаете.

      Однако полет Оливии так понравился, что на безопасность она не обратила внимания. Алки по умолчанию слыли беспечнее остальных человеческих кланов.

      Спустя минут сорок они приземлились на армейской базе, со всех сторон окружённой высоченным сплошным забором с пущенной поверху колючей проволокой. Кроме этого, охрану забора усиливали около десятка сторожевых вышек и ряд огромных, направленных наружу, прожекторов.

      Сверху Оливия успела рассмотреть также несколько въездных ворот с охраняющими их вооружёнными нарядами солдат.

      – Всё серьёзно тут, я смотрю, – прокомментировала она