Человек и то, что он сделал. Книга 1. Накануне краха. Александр Афанасьев

на новую систему учета приняты не были, и думаю неспроста – вряд ли кто-то готов был уронить ФОТ на 40 % разом. К 1985 году – существовали две конкурирующие программы реформ – рыжковская (а Рыжков был бывшим директором завода и не мог не быть причастным к туфте) и ситаряновская, и предложения Валового не укладывались ни в одну из них. Кроме того, для их принятия надо было обладать немалой смелостью, поскольку требовалось разом убрать сорок процентов ВВП из статистики и признать, что годами обманывали государство таким счетом. На это никто не пошел, тем более что описанный выше двойной счет не был единственной туфтой…

      Из оставшейся части советского ВВП – некоторое количество тоже было туфтой, но другого рода. Дело было в том, что на каждый завод в начале года спускались сверху плановые цифры – вала, процента который можно было потратить на ФОТ, на социалку. Причем плановые цифры спускались укрупнено, по производственной программе всего завода, без разбивки по ассортиментному перечню. Но ведь у директора был свой планово-экономический отдел ион знал точные цифры по каждому наименованию ассортимента – трудоемкость, материалоемкость, и так далее. Понятно, что по каждому наименованию – они были разные.

      И что делал директор? Правильно, он выбирал наименее трудоемкие позиции и по ним перевыполнял план по валу – а дальше хоть трава не расти, спрос его не волновал. Наиболее же трудоемкие позиции он выпускал в последнюю очередь, план по ним не выполняя. В конце года поругают, но так как план по валу выполнен – поругают несильно. А зарплату люди получат. Хотя работали на склад.

      Д.В. Валовой:

      Рудник: нам утверждают темпы роста товарной продукции от достигнутого уровня. И каждый год и пятилетку мы должны увеличивать объем в рублях по сравнению с предыдущим периодом.

      Леонтьев: Такой порядок в вашей печати давно критикуется.

      Р у д н и к: К сожалению, он сохранился и в двенадцатой пятилетке. И сумма фонда зарплаты зависит от объема товарной продукции. Поэтому нас по-прежнему толкают на выпуск дорогой материалоемкой продукции.

      Леонтьев:А конкретный пример можно?

      Рудник: Пожалуйста. Мы выпускаем сверло диаметром много тоньше человеческого волоса. Делается оно под микроскопом. Цена на него… 7 копеек, а трудозатраты превышают рубль. На мировом рынке оно продается по два доллара. А сверло с полстола стоит 42 рубля. Оно для нас выгоднее. Мы их делаем про запас и тем самым создаем резерв для покрытия перерасхода зарплаты на выпуск дешевой продукции, которую вынуждены производить под нажимом министра.

      Леонтьев: Но большие сверла имеют ограниченный спрос. Не так ли?

      Рудник: Верно. Но мы их даем в нагрузку к мелким дефицитным. А у всех предприятий есть план по металлолому. Через какое-то время они их спишут и отправят в лом.

      Леонтьев: Тогда вы никогда не сможете удовлетворить потребность в металле…

      Валовой: Верно. Пока не сломаем такую расточительную систему хозяйствования и не отправим