Жизнь без света. Валерий Александрович Шипулин

иду, и еще ощупываю пол, т.е. как бы скольжу ногами, это тоже выработалось само. Шкаф большой, медленно иду вдоль него. Стоп! Закончился шкаф, поворачиваю налево – вот она дверь. Очень хорошо! Той же рукой нащупал стену, расслабился, холл-то пустой, прибавил шаг и тут же со всего маху прилип лбом к торцу кабинетной двери… Искры из глаз! Больно! Обидно! Но сам виноват, не учел, что дверь может быть открыта, рукой нащупать я ее не мог, рука шла вдоль стены, вот и припечатался!

      Но! Но повязки не сорвал и матерился недолго, на кого ругаться-то – на себя? Потирая лоб одной рукой, не прекращая ощупывать второй, я ступил в кабинет, миновал стеллажи, у входа по обеим сторонам стеллажи с хозяйской библиотекой, за что ему отдельное спасибо, следом за стеллажами, у левой стены, небольшой кабинетный диван, напротив дивана стол с компьютером. Джинсы и футболка лежали на диване. И диван, и одежду я нашел особо не трудясь, футболку надел правильно, не задом наперед – на воротнике нащупал бирку, по ней и определил, где перед, где зад, а джинсы, господа, по-другому никак не наденешь, только правильно – пуговицу в петлю, молнию вверх – и всё! На штурм! Вперед!.. И опять лбом! Да, твою maman!

      Мольберт – хороший, двухсторонний, т.е. холсты с обеих сторон можно ставить, из бука, тяжелый, на колесах, поэтому и не упал – покатился, а у меня снова искры из глаз и слезы, и снова больно и обидно!

      Хозяин иногда баловался с мольбертом, и я решил его не убирать, вдруг когда-нибудь озарит. На такой случай поставил чистый холст и при осмотре моих хором каждая новая гостья с трепетом восхищения выдыхала: «Вы художник?» И этот вопрос открывал мне поистине безграничные горизонты для фантазий и импровизаций, после чего следовал непременный осмотр спальни.

      Мольберт! Он был первым шагом, увертюрой к симфониям сладострастия, наслаждения и упоительного блаженства! Я простил ему и слезы, и искры из глаз, но после такой неожиданной встречи осторожность стала брать верх над нахальством, ведь меня ждала лестница и спуск на первый этаж, и перспектива скатиться по ней с повязкой на глазах. А с лестницы скатился, глядишь, уже и повязочку снимать не надо – другие снимут с хладного тела. Но холл я миновал спокойно, рука сама нашла, ухватилась за перила, может оттого, что внутренним взором я представлял себе холл. Спуск не принес неожиданностей и холл первого этажа я преодолел так же уверенно, никуда не заехал, ничего не снес. Сразу за холлом следует кухня, и чтобы то, что произошло дальше, стало более понятно, нужно вам и кухню хотя бы приблизительно описать. Кухня – это, скорее, не кухня, а гостиная – размер больше соответствует гостиной, но я ее для удобства зову кухней. Слева, как войдешь, вдоль стены, на всю длину гарнитур с тумбами, мойкой, газовой плитой, посудомоем и пр., над ними подвесные шкафы со всякой утварью и в том числе кофе и чаем. От кофе я решил отказаться и обойтись чаем.

      Чай, казалось бы, что проще? А не тут-то было! Заварку и чайник-заварник я нашел легко – хорошо, когда все знает свое место. Бросить заварку в чайник – да тоже легко,