Хроника пикирующего сознания. Бадри Горицавия

хирурга

      Прошлое плоть кромсает, в точности финкой тупой – злой урка

      Как к месту убийства тянет душегуба лютого,

      Так прожитый день рождает героя дутого.

      Тянет "героя" сдать карты совершенно по новой,

      Поправить, успеть, промолчать, быть маркой почтовой

      Письмом-наставленьем желает самому быть себе,

      Своим исправлениям верить, а не какой-то судьбе.

      И вот сухожилия режет узлов перемёт,

      Прошлое словно гиена кусает и рвёт

      Туда, где в корзинке моток, рука не спешит,

      Как есть и как будет больше её не страшит.

      От хитрой петли к удавке, от узелка к узлу

      Бродит "герой" с огнём, чтобы разжечь золу

      Времени нить тянется – тает судьбы моток

      Не промотать поджигателю бы его последний виток.

      …………………

      (30) ТРИДЦАТЬ

      Две ноги. Левая – в мокром месиве.

      На твердыне острова – правая.

      Танцевать в тухлой тине весело,

      Комаров, полных крови хавая.

      Но отмыться потом не просто.

      И не просто всю кровь отхаркать.

      И вот левая – уже на острове.

      Вслед ей будут кликуши каркать.

      Книга жизни. Два коротких сюжета,

      Где серебряный звон тридцати,

      Поезд мчится между тьмой и светом

      С него можно всегда сойти.

      По щеке стороною тыльной

      Той ладони, что нож держала,

      Провела, а в глаза – пылью

      Пылью лести и лжи бросала.

      Прижималась к СВОЕМУ боком,

      Не успев смыть ЧУЖОГО пот.

      Претворялась она ланью кроткой.

      Оказалась змеёю. Вот.

      Вот ещё вам и снова – двое,

      Но теперь на другой арене.

      Те, что выше – муж с женою,

      А теперь о другой измене.

      Он его называл другом лучшим

      И "друг лучший" звал его так же.

      Оказался на деле худшим,

      Камнем в спину кинув однажды.

      И ведь жили вроде не впроголодь

      И делили тарелку поровну.

      Только вот одному, стало быть,

      Не хватать стало это "поровну".

      И как тот, что в петле закончил

      И который поцелуем указывал,

      Друга он своего прикончил,

      Душегубцам "как надо" подсказывал.

      Может где-то за это прощают.

      Может где-то лелеют даже.

      Ну а ЗДЕСЬ – на расстрел из пищали,

      Перемазав лицо сажей.

      Разделяю в уме пространство.

      Прорываю границу наступом.

      Поселяюсь. ЗДЕСЬ – силы царство.

      Оставляю всю слабость ТАМ.

      …………………

      Основной инстинкт

      Ну что ж, расклад приятен

      Их целых три, приятель

      Сейчас