Три Л. Том 2. Люди. Татьяна Буглак

запрограммировали выполнять все его приказы. Я почти не пострадала, только лёгкое сотрясение заработала, да небольшую простуду. И сразу, как очнулась, спросила об Ани. Милая тётушка Поля, ухаживавшая за мной вместо сиделки, решила меня успокоить и сказала, что девочку увезла «скорая», что не надо волноваться: «Для детей безработных лечение бесплатно, а если что – девочку похоронят за государственный счёт, как полагается». И что вообще-то пора принять закон о запрете иметь детей людям, получающим меньше среднестатистического дохода и тем более живущим на пособие: «Незачем плодить нищету, это жестоко по отношению к детям».

      – Что?! – Тётя Аня выронила вроде бы призванное успокаивать нервы, но давно забытое вязание. – За государственный счёт?! Плодить нищету?! И это хорошие люди?!

      Катя спокойно и привычно объяснила:

      – Да понимаете, они живут в своём мире, не знают реальной жизни и на самом деле считают, что если ты бедный, если не можешь найти работу, то сам виноват. Я вот занимаюсь наукой, и хотя и из простой семьи, но ко мне они относились с искренней добротой и уважением. А что другие не могут найти достойное занятие, и это совсем необязательно опустившиеся люди, а чаще всего ненужные современному обществу развлечений и престижа, они не понимают. Они родились в обеспеченных семьях, у них есть связи в обществе, и они считают, что пробиваются своим умом, а не работой своих предков, которые создали и эти состояния, и нужные связи. Да и, знаете, в одном я с ней отчасти согласна: те, кто не заботится о своих детях, кем бы они ни были – бедняками или президентами стран, – кто откупается от них или вообще забывает об их существовании, кто живёт только для себя или для карьеры, не имеют права рожать! Мать Ани ведь нашли, на следующее утро: она заигралась, да так, что даже не помнила, что у неё есть дочь.

      – А что с девочкой? – спросила Лена.

      – Ани выздоровела, её взяли к себе дальние родственники, я к ним часто езжу в гости. Она умная девочка, очень бойкая и толковая, сейчас уже учится в школе, и очень хорошо. Но слово «мама» для неё теперь связано в основном с плохими воспоминаниями.

      – И вы это рассказали, чтобы показать, как опасны роботы? – Виктор не понимал, к чему был затеян весь этот разговор.

      – Нет, не для этого. Да и это не конец истории. Я несколько дней отлёживалась, лечась от простуды, и обдумывала произошедшее. О помолвке мы с Полем тогда не успели объявить, и мне было легче всё решить. Я пришла к нему и сказала, что не выйду за него замуж.

      – Из-за Саши, да? – Лёшка иногда не мог скрыть детского любопытства, и теперь от его вопроса даже мальчишки еле сдержали смех.

      – И из-за него, да. Но не только. Я сказала Полю, что он очень хороший человек, он может дать мне всё, но… Я не успела закончить, он перебил меня и сказал то, что было большей правдой, чем мои мысли: «Я могу дать тебе всё, но лишь как трид, как робот – только если ты сама скажешь, попросишь об этом. Я не вижу тебя реальную, не чувствую тебя, не понимаю, что тебе нужно, как чувствует Саша. Я