Пара-норма. Маргарита Южина

не могу, что у тебя телевизор… Чего экран такой маленький? Он у тебя старенький, да?

      Еще бы не «да»! да ей его отдала соседская бабушка снизу, потому что ей сын купил новый, здоровенный, цветной… А Варьке и этот нормально… хотя, Семен прав, в нем скоро ни одного артиста не узнаешь.

      – Сейчас ведь маленьких нет… – что-то пробубнила Варька. – А большой… куда мне его ставить? Он столько места займет, а комнатка у меня… сам видишь…

      – Понятно, – с готовностью кивнул Семен. – Прости дурака, не подумал.

      – А на втором канале кино идет, может лучше его? Там никого узнавать не надо…

      И они стали смотреть какую-то серию любовного мыла. Фильм Семену очень понравился. Правда, он совсем не видел, что там на экране делается, зато у него очень хорошо получалось инсценировать реплики киногероев.

      – «Любимая! Я столько лет мечтал прижаться к твоей руке! Дай я ее поцелую!» – доносилось с экрана и Семен хватал Варькину руку и тянул к губам.

      – Варя, ну не мешай, дай же руку! Слышишь, дяденька мечтал о руке… Вот ненормальный, почему только о руке-то?

      – «Ах, милый! Я вся сгораю!! Целуй же меня! В моем сердце пылает страсть! Я сейчас испепелюсь, как ветка сакуры.» – вторила своему любовнику кинодива.

      – Варя! Ну давай, проси меня скорее, чтоб я тебя поцеловал, – тормошил Варьку Семен.

      Варька только хохотала и визжала от щекотки.

      – Семка!! Ну я сейчас задохнусь, отпусти!!

      – Варвара!! Относись серьезнее! Там таких слов не было! Давай, как там…! Я вся сгораю, целуй же меня!», тоненьким таким голоском… Давай!

      – «Боже мой! Твои руки такие сильные!» – неслось с экрана.

      – Ну погодите! Видите, мы не вписываемся в сценарий! – ворчал Семен, не выпуская Варьку. – Варвара!! Все кино насмарку!! Теперь говори, что у меня руки сильные… хотя, это можно пропустить… Здесь нет руководства к действию.

      Конечно, и эту ночь поспать не удалось. Да и разве об этом кто-то жалел?! Единственное, что печалило, так это то, что ночи такие короткие! Только начинаешь верить, что ты не один, а уже надо прощаться.

      – Варь, мне пора, – потерся о ее голову лбом Семен. – Я скоро приду, ты не будешь скучать?

      – Буду, – честно отвечала она.

      – И я буду… – вздыхал он. – Но… Я что-нибудь придумаю.

      – Придумай… – потянулась она к нему и мурлыкнула котенком. – Пр-р-ридум-м-м-ай, а то… как там тетка говорила? Я засохну, как ветка сакуры.

      – Она испепелиться обещала, не умаляй трагизма!

      Сегодня Варька прибежала на работу с опозданием. И как такое получилось, сама не поняла, вроде и встала рано, может потому, что уселась перед зеркалом, да так и застыла перед ним. Все думала – и что же он в ней нашел такого удивительного, ее Семен? А потом красилась. Долго, тщательно. У нее и косметики-то стоящей не было, но много ли надо, когда тебе всего лишь девятнадцать, когда у тебя глаза горят так, что их ни какой тушью не пригасишь, когда румянец полыхает заревом, даже если он и вовсе не нужен, а губы…

      – Ты чего это? – испуганно уставилась