.

которая стала часто болеть. И была главная проблема их жизни – жилье. В той самой, по словам отца, «хорошей и удобной квартире» разместиться троим оказалось невозможно. Архипова спала на раскладушке, которая еле-еле помещалась на кухне, ее маленькая дочь с мамой – на диване в единственной комнате. Была проблема со стиральной машиной, которую оказалось негде поставить, с письменным столом, который вскоре понадобился подросшей дочери. Одежду они хранили в коробках или развешивали на спинках трех стульев. Всех проблем этой квартирки было не сосчитать. Иногда, когда мама и дочь засыпали, Александра вертелась без сна, пытаясь придумать, как выйти из положения и решить проблему с жильем. Конечно, она могла обратиться к Стасу Бажину, который вернулся из командировки. По-прежнему в нее влюбленный, он был готов в любую минуту прийти на помощь. Но Архипова – честная и принципиальная – не хотела обращаться к человеку, который ее, несмотря ни на что, любил, но которому она не могла ответить взаимностью. Александра ломала голову, иногда плакала. Наутро она вставала с больной головой, бежала читать лекции, принимать «хвосты», заседать на кафедре. И слушая долгие выступления коллег, опять же возвращалась мыслями к их малюсенькой квартирке. Однажды, выйдя поздно вечером после работы, она почувствовала голод. Ехать было долго, и она купила в палатке блины с сыром. Пока умелая тетка разливала на толстых кругах тесто, Архипова разглядывала белые ведерки с начинкой. «Ну, сыра здесь примерно процентов сорок. Остальное – дешевый майонез. Лук, зелень. А стоит это дело недорого, но и не копейки. Сытно, жирно и горячо», – думала Архипова.

      – А вы хозяйка павильона? – спросила она тетку.

      – Ага, в аренду взяли. Или как это называется…

      – Франшиза, – подсказала Александра.

      – Вот именно.

      – И как?

      – Нормально. Долг за машину отдала. Работаю полгода, – весело ответила тетка, передавая Архиповой горячий блин в фольге. Впрочем, она тут же спохватилась: – Ну, дни разные бывают, а еще проверяющие… и вообще. Короче, тяжелое это дело…

      – Я понимаю, – ответила Архипова и чуть не захлебнулась слюной. Блин был ароматный.

      Ночью она пила лекарство от изжоги и строила планы, потом долго стучала по клавишам калькулятора. Через две недели она в соответствующем учреждении оформила документы, взяла в аренду палатку и стала торговать сосисками, сардельками и колбасой. Товар брала через отделы оптовых продаж московских мясокомбинатов.

      В доме к этому отнеслись несколько настороженно – мама все еще вспоминала, что дочь должна была стать пианисткой.

      – А как же преподавание? – робко спросила она.

      – А что с ним не так? – пожала плечами Александра. – Три дня в неделю преподаю, остальное время торгую.

      – Ох, – только и сказала мама.

      – Все нормально, – весело ответила Архипова и впервые за долгое время ночь, проведенная на раскладушке в кухоньке, была безмятежной.

      Дело у нее пошло. Правда, сначала она являлась на работу одетой кокетливо – хозяюшка такая колбас и шпикачек. Но к концу дня она дико замерзала, у нее