Хозяйка корней. Джейд Дэвлин

от того, какой глобальный звездец приключился в нашей с ним общей жизни, и заняться делами исключительно сиюминутными: шагать по неровному полу так, чтобы ноги не переломать, за сумочку держаться так, чтобы не посеять где-нибудь, и сосредоточенно желать головной боли скорейшего и плодотворного путешествия к тому, кто меня сюда затащил. И вот пока я всем этим занималась, коридоры сменялись один другим, поворачивали, разветвлялись, опускались еще ниже под землю и снова вели вверх неровными, выщербленными ступеньками. А потом взяли и кончились. Так внезапно, что я едва не вывалилась из норы в огромную, тускло освещенную пещеру с невидимым потолком. Прямо под ноги целой толпе самых разных существ.

      Разных и о-очень странных. Вот прямо один вид их убил во мне последнюю надежду на то, что это все какое-то дурацкое недоразумение и меня по ошибке украли турецкие сутенеры для бордельных утех. По ошибке – потому что на фига им тетка за сорок, когда по улицам толпы молодых и красивых бегают.

      К счастью, эти существа двигались в режиме сотрудников офисного центра, которым начальство только что вставило мощного пистона: все по своим делам, все бегом, никто никому не интересен. Пока один в другого не врежется – не заметит.

      Я минуты две полюбовалась на этот базар-вокзал и быстренько дала задний ход, в нору. Огляделась. И сразу нашла шанс на более подходящую точку обзора. Узкий коридорчик вел куда-то в сторону, вдоль стены и наверх. Быстренько поднялась, вышла на балкон, галерею – неважно. Неважно и для чего она здесь – для оркестра, осветителя или снайпера. Главное, архитектура удобная, даже с бортиком, за которым можно присесть. Так, ну что, высовываем нос? А куда деваться…

      Пригляделась и поняла – все чужое, незнакомое, страшное и совсем не как у нас. Была бы дурой, сказала бы себе, что сплю. Но дурой мне быть нельзя, меня продать хотят.

      Освещение – прикольное, движущееся. По стенам ползают световые пятна, какие-то лампа-жуки. В центре пещеры летают светляки, размером с голубя. Что-то вроде старинной дискотеки, со светомузыкой, но без музыки. И вообще, все это театральный зал со сценой-помостом у самой дальней от меня стены пещеры, и освещен этот помост лучше зрительских рядов.

      Зрители-артисты – кто угодно, только не люди. Больше всего человекоподобных существ с зеленой кожей. Похоже, они здесь главные.

      Одеты в бурые спецовки, не знаю, из какого материала, наверное, как у нас спецовки – что-то прочное и немаркое. Ходят сутуло, смотрят в пол, привыкли беречь головы от низких потолков.

      Сцена освещена лучше всего, потому что над ней жуки не летают свободно, а висят на поводках, лапками дрыгают. Ближе к помосту кресла, в них сидят существа почеловечней, если так можно сказать. В черных плащах, в белых простынях. У древних римлян они тогами назывались.

      Для чего сюда явились эти белые и черные, я одновременно увидела и услышала. Раздался голос с такого же балкончика, только на другой стене, ближе к сцене.

      – Торг открывается, торг открывается, торг открывается!

      Ой, блин. Чуть