Посольская школа-2. Душа Сокола. Мишель Лафф

Не виноват. Помогал Малии по просьбе знакомого. Зеркало, пожалуйста, достань. Оно в кармане. Забыл, где.

      Я нашла переговорный артефакт в камзоле и передала его жениху. Неугомонный. Говорит с трудом, сил нет, а всё туда же – приказы раздавать и проблемы решать. Ну что за мужчина?

      “Воин, командир и лучший убийца клана”, – ответила сама на свой вопрос.

      – Проклятье, – прошептал он, сжимая зеркало. – Сосредоточиться не могу. Паршивая новость. Отколдовался, Соколёнок. Записку, значит, нужно накарябать. Поможешь? Чувствую, почерк у меня сегодня хуже, чем с перепоя.

      – Конечно, – я дотянулась до тумбочки и взяла записную книжку. Бежать в кабинет не хотелось. Для этого пришлось бы оставить жениха одного. А вдруг ему станет хуже? – Что писать?

      – Что лекарство дало побочный эффект. В отгуле командир. Под присмотром кланового лекаря. Пусть принимает отряд и… Ведьминское Пекло, не маленький. Сам знает, что делать. Разведчику отбой. Не разберусь я сейчас в тонкостях заговора. Шилу, аптекаршу, пусть не трогает… Хотя, зачем время терять? Нет, Шилу в сторону. Олафом пусть займётся. Помощником Малии. Под арест. По любому поводу. Нет, без моего приказа не выйдет. Письменного.

      Сокол не успевал за собственными мыслями. Метался головой по подушке, боролся со сном и проиграл. Дыхание стало ровным, поверхностным. Уснул, страдалец.

      Я всё-таки записала слова командира нашей охраны. Приказы отдавать он пока был не в состоянии. Оставалось надеяться, что Несту хватит просьбы, переданной через меня. Правда, записка тоже написана моим почерком. Но вряд ли меня заподозрят в обмане.

      Я постояла несколько мгновений на пороге, не решаясь оставить Сокола без присмотра. Он спал, тихонько посапывая. Как будто полностью здоров.

      “Туда и обратно”, – решила я, открывая дверь в кабинет.

      Глава 13. Фредерико

      Старый дом в центре большой деревни. Чёрный снаружи и тёплый, обжитой внутри. Я – маленький мальчик. Запачканный сажой нос, спутанные кудри и мятый конец покрывала в руках. Дверь распахнута настежь. Снаружи темно и холодно, но я знаю, что закрыть дверь невозможно. Она зияет как провал, как рана, через неё в комнату течёт страх. Снаружи мёртвые. Я вижу их косые тени и рваные движения. Они живут там. Ходят по улице и ищут меня.

      “Фредерико должен спать. Уже поздно, мой мальчик”.

      Я должен спать, но мне так страшно, мама. Мёртвые придут и будут рвать меня на части. А потом утащат с собой в могилу.

      “Жди, сейчас придёт кто-то другой”.

      Мёртвые расступаются, пропуская густую тень. У неё четыре лапы, узкая пасть и мокрый нос.

      Волк!

      Страх бросает меня к стене. Я сжимаюсь в комок и прячусь под одеялом. Волчьи зубы так близко, скоро запахнет кровью. Моей кровью.

      Волк входит в дом через распахнутую дверь. Ступает тенью на мягких лапах. Большой. косматый.

      “Не бойся его, Фредерико. Волк хороший”.

      Я тяну руки и обнимаю его за шею. Шкура пахнет снегом и дождём. Она мягкая, я тону в ней. Волк тихо урчит.