Квест. Юрий Каранин

ответил Леха. – Тут спешка до добра не доведет.

      – А я слишком не тороплю. Час туда, час сюда погоды не сделают.

      Леха знает, что обещать. Ровно через три часа, – минута в минуту он уже докладывал. – Работает, как часы.

      – Молодцы. Отдадите котельщикам и можете отдыхать. Обещаю и доплату, и по отгулу.

      – А можно сегодня доработать, и по два отгула?

      – Если не свалитесь. – Начальник был более чем доволен. – Заодно они и второй двигатель в перемотку привезут.

      – Тому движку перемотка не требуется, – там посадочные гнезда разбило, а у нас и отцентровать боковины не на чем.

      – В инструментальном берутся. Вам только разобрать, да собрать нужно. А сейчас позавтракайте, да отдохните пару часиков.

      А Леха последние слова, словно, уже и не слышал.

      – А это от того?

      Сантиметрах в тридцати над столом ….

      В полумраке кабинета вращение этой штуковины можно было бы и не заметить, но, когда знаешь ….

      – Не, у того двигателя подшипник заклинило, – он и так больше полугода без остановки работал. Я же сказал вроде, что не знаю, как остановить. Теперь стало понятно, что нужно, всего лишь, нарушить центровку.

      – А это? – Леха воспользовался паузой.

      – Это? – Засмущался Начальник. – Первый вариант. Упрямый до невозможности. Вертится, как ему хочется. И, упаси боже, в какой-либо корпус заключить, – тут же останавливается.

      – А если открыто? Только в подшипники? – Подсказал из-за спин Санька.

      – Этого я не пробовал. – Признался Начальник. – Да, я только вчера и узнал, в сейфе, что ротор там только висит в центре, но не вращается.

      – А почему он в статоре сначала работал, а потом перестал. – Санька опоздал к началу разговора, – и потому придется начинать объяснения сначала.

      *

      7.

      На одной зарплате уборщицы, и так, не проживешь, а тут еще и дочь частенько начала на замужество намекать. Вот, и приходится приработки искать. Слава богу, найти можно.

      – Ты где это так наклюкался? – Время, конечно, не позднее, но береженого бог бережет. Валентина от греха подальше перебежала на другую сторону улицы. И мужик – … туда же. Валентина в страхе оглянулась.

      «Санька? Одновременно ведь, кажется, через проходную проходили?».

      «Наклюкался» – это еще слабо сказано, – Санька шел, ничего не соображая, широко растопырив руки.

      – Кто? Я? – Санька долго пытался ее разглядеть, потом узнал, и пьяно рассмеялся:

      – А? Это ты Морозова? Осуждаешь? Дура ты баба, Анька. Ну, позволил себе на донышке ….

      – Тазика, или корыта? – Валентина широко развела руки.

      – Дура ты баба. – Повторил Санька. – Им-мею п-раво. Сегодня я потерял своего друга. Не скажу, что лучшего, но мы дружили. – И Санька завалился на хлюпкий, доживающий свое последнее время, забор.

      – Глаз, что ли, нет, пьянь подзаборная? – Тут же раздалось из глубины небольшого сада.

      – Не шуми, бабка Нюра. Цела твоя крепость.

      – А,