Невеста. Шипы и пепел нас венчали. Татьяна Михаль

я снова погрузился в спасительную тьму. Последняя мысль, посетившая моё воспалённое сознание: «Лучше бы я сгорел в атмосфере этой гиблой планетки».

* * *

      Снова я очень медленно приходил в сознание. Туман рассеивался, освобождая мой разум от своего плена. Мысли, наконец, могли формироваться. Я мог нормально думать и анализировать.

      И первой, что пришло в голову: «Я попал в неприятности. Нужно по возможности быстро оценить ситуацию, выбраться с планеты и найти проклятого Орса, с которого я собственными руками сдеру его предательскую кожу и сошью из неё ботинки».

      Но сначала оценка тела.

      Тело горело, будто меня швырнули в неистовое пламя. С каждым вздохом грудь болела и пульсировала.

      Сжимал и разжимал пальцы на руках и ногах.

      Пустил тёрн по телу, чтобы он оценил все внешние и внутренние повреждения. Я должен знать, какие у меня шансы и насколько хватит моих ресурсов.

      Тёрн, причиняя ещё большую боль, миллиметр за миллиметром исследовал моё тело, посылая сигналы в мозг, где имеется травма, рана, ушибы, разрывы, ожоги.

      Жаль, я не могу, как некоторые одарённые тёрны самоисцеляться. Этот дар мне бы сейчас сильно пригодился. Но работаю с тем, что есть.

      Когда самоисследование было завершено, подвёл итог, что не всё так печально, как кажется на первый взгляд.

      Я сильно ушиб голову. Но ничего, моя голова была в переделках и похуже, ещё продержится. Несколько позвонков сместились, и пришлось выгнуться, чтобы они встали на место. Боль была при этом сумасшедшая. На мгновение, я чуть снова не потерял сознание.

      Ожоги, растянутые связки, глубокие порезы и гематомы разной степени тяжести: ха, да я осуществил мягкую посадку.

      После я всё же заставил себя открыть глаза.

      Открыв, тут же зажмурился, ощущая, как потекли слёзы.

      Какая-то ублюдочная рожа включила невыносимо яркий и слепящий свет, видимо пытаясь воссоздать свет сверхновой.

      Перевернулся с бока на живот, сгруппировался и начал слушать.

      Шаги. Голоса. Скрежет металла. Льющаяся вода. Стоны от боли. Мольбы и предсмертные хрипы.

      После слуха, пришло в дело включиться и обонянию.

      Едва мои рецепторы заработали на полную мощность, меня едва не вывернуло наизнанку от атаковавших запахов.

      Точнее, это была вонь, от которой можно сойти с ума.

      Запахи немытых тел, пот, смешавшийся с кровью, миазмами естественных отходов, хлора и тошнотворной вони, приготовленной еды из самого дерьмого дерьма.

      Яркий свет уже не так заботил и беспокоил, как желание узнать, куда же занесла меня злая судьба.

      Привыкнув к свету, огляделся и выругался, не сдерживаясь в выражениях.

      Я находился… в самой настоящей клетке.

      Огромный серый коридор, освещённый тысячами ламп, был заполнен идентичными клетками, стоящими на приличном расстоянии друг от друга.

      В каждой интерьер был одинаков: отверстие в полу для естественных нужд; небольшой кран в стене, над которым не до конца стёрлась надпись: «Вода холодная на пять минут каждые три часа».

      Кусок тряпья