Маленький отель на Санторини. Юлия Набокова

для этого была другая женщина. Моя Ирини – русская, она хорошо знает русский и английский.

      Эта новость меня радует. Я все равно собиралась расспросить соседей о своей семье, но боялась, что сделать это будет непросто из-за языкового барьера.

      – А давно ваша жена живет на Санторини?

      – Три года! – Яннис сияет. – И поверь, это лучшие годы в моей жизни. Ирини приехала сюда как туристка и влюбилась в остров и в меня тоже!

      Выходит, эта русская Ирина знала мою бабушку Афину всего год или два. Что ж, это лучше, чем ничего.

      – А вы давно знали мою бабушку? – спрашиваю у Янниса.

      – Всю жизнь! Я родился на Тире и с детства помню тетушку Афину, – судя по улыбке, не сходящей с его лица, моя бабушка была доброй женщиной. Впрочем, когда управляешь отелем, нужно быть приветливой и гостеприимной, иначе никто не захочет к тебе возвращаться.

      – А с моим отцом вы дружили? – с надеждой уточняю я.

      Яннис мотает головой.

      – Костас был на десять лет старше. Я для него был мелюзгой, у него была своя компания. Когда он уехал с острова, мне было восемь.

      Получается, отец уехал сразу же, как ему исполнилось восемнадцать. Почему он так торопился покинуть родной дом? Что гнало его в большой город? Амбиции, которые здесь было невозможно реализовать? А может, плохие отношения с родителями?

      – Тогда его отец был еще жив? – спрашиваю я.

      – Панайотис? Да, он прожил еще долгую жизнь. Твоя бабушка пережила его всего на год.

      За разговором я не заметила, как мы миновали пологую часть острова и теперь поднимаемся вверх, к каменной гряде, на гребне которой и располагаются самые живописные места Санторини.

      – Должно быть, Афине было тяжело справляться с отелем без мужа? – интересуюсь я.

      – Непросто, но отель был всей ее жизнью, ее душой. Она его очень любила и никогда бы не согласилась продать. Ты увидишь, это особенное место…

      Жизнерадостный Яннис вдруг запинается, на его лицо набегает тень, и я догадываюсь, что он что-то не договаривает.

      – Отель ведь сейчас не работает? – уточняю я. – Он закрылся после смерти бабушки?

      – Нет, отель работал еще какое-то время. Костас нанял управляющего, но…

      Навстречу нам из-за поворота резко выскакивает автомобиль. Яннис выворачивает руль, уходя от столкновения, и громко ругается по-гречески. Машина проносится по краю пропасти, камни сыплются вниз из-под колес. У меня волосы шевелятся от страха, когда я понимаю, что мы чудом избежали беды.

      – Идиот! Сорри, Вероника, – Яннис переходит на английский.

      – Лучше не отвлекайся, – прошу я осипшим голосом, решив больше ни о чем не спрашивать. Пусть следит за дорогой, тем более что узкие горные серпантины становятся все круче, а мы еще не одолели и середины.

      Я даже не успеваю перевести дух от опасного инцидента на дороге, как нам навстречу выезжает целый автобус. Я зажмуриваюсь и начинаю вспоминать хоть какую-нибудь молитву. Будет глупо приехать на Санторини и сорваться в пропасть, даже не добравшись до отеля моих родных!

      – Это