Монах Ордена феникса. Александр Васильевич Новиков

она там ковыряется, – подумал Альфонсо, подошел поближе, перевернул труп – и сначала не понял, зачем это сделал. А потом, оказалось, что в руке у счастливчика, испачканная грязью и еще бог знает чем нехорошим, была зажата кость – наверное, собачья, но наверняка сказать было трудно. Да и не зачем.

      – Ты это, что ли хотела забрать?

      – Дяденька, оставьте немножко…– слабо прошелестела девочка.

      – Чего оставить? Чего тут есть?

      Вообще то хлюпанье раздалось задолго до нападения, по этому слабый крик и взмах топором не были неожиданными – Альфонсо обернулся на звук, легко увернулся, треснул нападающего кулаком по затылку, и тот упал, выронив топор, поползал по грязи, рыча в лужу, затих. Обернувшись, Альфонсо увидел, что девочка времени зря не теряла – она пыталась выдернуть кость из задубевших пальцев трупа, однако когда поняла, что времени нет, принялась грызть ее прямо на месте. Альфонсо поморщился, отпихнул невесомое тельце в сторону, отрезал кинжалом пальцы мертвому мужику, отлепил их от трофея, выкинул в сторону.

      – Ешь, – протянул он кость ребенку.

      – Ты знаешь, что один единственный пир в королевском замке мог бы накормить десять деревень, таких как ваша?– спросил он девочку, глядя, как та грызет грязный, протухший кусок собачьей ноги, вгрызаясь зубами в кость. – А еще они выкидывают утку, если ее всего один раз укусили на помойку, даже если она целая.

      Даже если бы девчонка его и слушала, то не поверила бы. Она, скорее всего, утку то целую не видела никогда, не говоря о том, чтобы додуматься выкинуть то, что можно съесть.

      Альфонсо пожал плечами, похлюпал дальше туда – где зажравшиеся люди не едят простое мясо, а с особых мест животных особой породы, ведь оно сочнее и вкуснее, – выкидывая остальное свиньям, туда, где нищета и голод не раздражают масляный взор объевшегося в очередной раз графа, а значит их и не существует. Туда, где люди не знают, чего бы такого съесть, что им еще не надоело.

      Дальше становилось все лучше и лучше – домики стали походить на маленькие, но все же домики, даже потянуло дымком, и едой, так, что Альфонсо подавился слюной, долго кашлял. Жутко хотелось есть, до той поры, пока посреди ночи вдруг со Стены не раздался вопль – в звенящий тишине ночи он был словно удар молотка по голове – запахло сырой кровью, внутренностями, человеческой болью и страхом – Альфонсо поежился, и, хоть и не ел уже сутки, потерял аппетит, едва сдерживая порыв к рвоте, судорожно стараясь забыть то, что он там видел. Говорили, что если не оставлять людей на Стене, то черные птицы начнут летать по городу, и что для них проломить крышу или выбить дверь не составляет особого труда. Побывав на Стене, Альфонсо этому верил, по этому спрятался под один из домов- он знал, что птицы наедятся дежурных, и что он далеко от Стены, но беспокойство… Оно жило само по себе и захватывало организм тогда, когда ему было надо без разговоров.

      Агафенон хоть и был всемогущим богом, но тоже не мог целыми сутками освещать людям