Взрослая дочь молодого человека. Виктор Славкин

(напевает). «Я помню, было нам шестнадцать лет…»

      Бэмс. Ну, чего мы с тобой, Прокоп, хотели тогда? Чего хотели? Да не так уж много… Хотели одеваться поярче, хотели ходить такой походочкой пружинистой, джаз хотели. Хэма читать…

      Ивченко. Кого?

      Бэмс. Хемингуэя. Я ничего лучше не читал.

      Ивченко. А ты сейчас много читаешь?

      Бэмс. Все равно лучше Хэма никого нет. Я это и тогда говорил, и сейчас. Я Чюрлёниса знал! Тогда о нем ни слова, а я знал – Чюрлёнис! И что Пикассо – человек. Но разве вы меня, такого, слушали… Помню, в пятьдесят шестом, в самом конце, выставка Пикассо в Москве… Народу!.. Все стоят, ждут, напирают, открытие чего-то задерживается. И вдруг выходит Эренбург… у него такая трубочка была, тоненькая, как мундштук, и сигареты он в эту трубочку вставлял… выходит он с этой трубочкой и говорит: «Мы с вами двадцать пять лет ждали эту выставку, – потерпите еще двадцать пять минут». И мы успокоились и еще немножко потерпели… А потом я все это увидел… Кошку с птичкой в зубах… портрет Франсуазы, где в профиль оба глаза видны…

      Прокоп. Да ладно, Бэмс! Заладил: «Я говорил, я предупреждал…» Чего ты стариком заделался? Ты у нас еще молоток!

      Бэмс. Молоток… Вон от кока три волосинки осталось. Помнишь, какой у меня кок был?

      Люс я. А у меня «венчик мира» – прическа тогда называлась. В середине гладко, а по кругу такие кудряшки шли – «венчик мира». Нас с Бэмсом сразу хоть на обложку журнала «Крокодил»! «Жора с Фифой на досуге танцевали буги-буги…»

      Бэмс. А теперь про Пикассо во всех энциклопедиях пишут: Пикассо – тире – гений.

      Прокоп. Так хорошо! Чего ж тут плохого? Хорошо, что пишут. Брось, Бэмс!

      Люся. Я помню, было нам шестнадцать лет…

      Бэмс и Прокоп (подхватывают).

      …Душа не знала жизни тень,

      Поцеловались мы тогда с тобой

      В весенний день.

      Тянулись ветки сада

      К тебе через ограду,

      Букеты роз роняли

      И на свиданье звали…

      Люся (Ивченко). Ты женат?

      Ивченко. Знаешь, как-то не очень…

      Люся. И вам это разрешают?

      Ивченко. Кому – нам?

      Люся. Ответственным работникам.

      Ивченко. А мы что – не люди?

      Люся. Люди вон женаты. У них дети.

      Прокоп. У меня два!

      Ивченко. Что?

      Прокоп. У меня два дети! Старший и младший. Сыновья.

      Люся (Ивченко). Видишь?

      Ивченко. Я плейбой.

      Люся. Чего?

      Ивченко. Бэмс, переведи жене.

      Бэмс. Я не переводчик.

      Ивченко. Но ты же сек английский.

      Бэмс. Ничего я не сек.

      Ивченко. Но ты же по-английски всю дорогу пел: «Падн ми, бойз, из дет де Чаттануга-чу…»

      Прокоп. «Ча»!!!