Взрослая дочь молодого человека. Виктор Славкин

кричал, а Бэмс, чтоб хрипеть, как Армстронг…

      Бэмс. …Пять пачек мороженого перед выступлением съедал!

      Ивченко. Ах, какой тогда вечер факультетский был! Прямо настоящий мюзик-холл! Два фиолетовых луча под верх сцены пустили, там чемодан висит белый, чемодан опускается, барабанная дробь, выстрел – бац! – из чемодана Снегурочка, полный свет – это наша Люська! Потом – бац! бац! – Снегурочкин наряд к черту срывает и – в купальничке. Скандал!

      Люся. Ой, ты рассказываешь, можно подумать, прямо стриптиз!

      Ивченко. Вспомните, мы коленки наших девочек только на физкультуре и видели. (Люсе.) И как ты в этот чемодан уместилась?

      Люся. Я тогда тоненькая была. По два батона в день съедала, а была тоненькая. А сейчас не жру ни черта – и все мало. А поесть я люблю. Макарончиков по-флотски, и мордой в подушку – наутро хорошо выглядишь.

      Ивченко. Что назавтра на факультете творилось!.. Один я знаю.

      Люся. Постойте, постойте, ничего не рассказывайте без меня. (Убегает на кухню.)

      Прокоп (запевает). «У московских студентов горячая кровь…»

      Ивченко. Ну хорошо, двадцать лет прошло… Вот ты, Прокоп, скажи мне: почему нельзя было показать вашу «Чучу» перед выступлением?

      Прокоп. Да, вам покажешь… Вы бы нас все равно не пропустили.

      Ивченко. Почему? Нашли бы рубрику – «Их нравы» или «Дядя Сэм рисует сам». Шикарно бы прошло!

      Люся (возвращается из кухни с картошкой). У Бэмса на собрании один спрашивает: «Зачем тебе усы?» А Бэмс: «Ты очки носишь, а я усы».

      Прокоп. Бэмсику нашему тогда попало…

      Бэмс. Одного из ваших я на всю жизнь запомнил. Аспирант какой-то. Прорабатывал нас. Даже не его самого, а глаза запомнил – прозрачные такие, немигающие, прямо в душу смотрел, крючок. «Диплом вам дадут, но будете вы инженер без допуска. А вы, – говорит, – знаете, что такое инженер без допуска?» Я тогда не знал, что это такое, но понял: что-то очень страшное. Это значит, все вроде допущены, а я вроде нет… К чему?!

      Ивченко. Пугал.

      Бэмс. И ты знаешь, испугал. Я потом всю жизнь старался, но к чему-то меня так и не допустили.

      Ивченко. А где ты работаешь?

      Бэмс. Не имеет значения…

      Ивченко. Ну а все-таки?

      Бэмс. Знаешь, что такое стасорокарублевый инженер? Плюс, правда, прогрессивка. Технадзор. Все строят, а я надзираю.

      Ивченко. Надо что-то для тебя придумать.

      Бэмс. Не надо. Мне сорок четыре. Еще лет шестнадцать понадзираю – и на пенсию.

      Люся. Ну, ребята, ребята! Давайте лучше о прошлом! Ой, помню, как я в своем купальничке на сцену вылетела…

      Ивченко. В желтом.

      Люся. Точно, Ивченко, – в желтом. И у меня слова такие были: «Вот я, Снегурочка, прискакала к вам из леса, я от Дедушки Мороза, поздравляю вас, товарищи с наступающим 1954 годом!»

      Бэмс. Точно! Пятьдесят четвертый.

      Пауза.

      Люся. Ну вот, выкинули меня из чемодана, подхожу я к авансцене, делаю маленькую паузу, и вместо этого: «Бэмс, “Чучу”!»

      Прокоп.