Беспамятники. Дело артиста. Станислава Бер

преодолевая невидимую силу – будто держал его кто-то сзади за плечи, не давая двигаться быстрее, потянулся к ней в ответ, но руки Луизы превратились в острые, чёрные ножи. Они кололи тело юноши. Савва посмотрел на себя. На месте уколов не было ни крови, ни ран.

      – Просыпайся, бандит! Хорош дрыхнуть. Пора за дела отвечать, – услышал Савва густой голос сквозь сонную пелену.

      Луиза и её чёрные руки-ножи побледнели, истончились, пока, наконец, совсем не растаяли. Савва Куницын открыл серо-голубой глаз и увидел над собой красное, обветренное лицо дружинника из личной охраны великого князя. Савва открыл второй, карий глаз и приподнял голову. Ещё один дружинник стоял у первого за спиной. Оба – великаны, былинные богатыри.

      – За какие ещё дела? – спросил Савва.

      Он встряхнул головой, прогоняя остатки сна.

      – За убийство. Вот за какие дела, – сказал первый дружинник.

      Он дёрнул парня за руку, поднимая со складной, походной койки. Савва не удержался и хотел было упасть, но сильные руки дружинника не позволили ему свалиться на земляной пол, а нежно поставили на ноги.

      "Прямо заботливая мамаша", – подумал Савва.

      – Эй! Глянь, его блокнот-памятник. Вдруг он там черканул про вчерашнее преступление, – сказал первый дружинник второму.

      Второй дружинник кивнул и рьяно бросился обыскивать вещи Саввы.

      – Что случилось? – спросил Илья Бутырский, продирая сонные глаза. – Савве не нужен никакой блокнот, он и так всё помнит.

      – Ах, ты ещё и не беспамятник, – удивился первый дружинник. – Ну, тогда так вспоминай убийство. Самостоятельно.

      – Ты очумел, боец? Какое убийство?! Какое преступление? Вы чего? – возмутился Савва, переводя непонимающий взгляд с одного великана на другого.

      – Ты арестован за убийство артиста! – ответил дружинник. – Хорош прикидываться ветошью.

      Он нахмурился и смотрел на арестованного так, словно парень не только убил всеобщего любимца, но и надругался над ним. Второй дружинник подошёл к Савве и ловко нацепил на его руки оковы.

      – Хромушку этой ночью кто-то зверски зарезал, – сказал он. – Уж не ты ли? Сознайся, легче будет.

      Имя убитого артиста – Хро-му-шку – второй дружинник произнес так, будто Новая Церковь уже причислила его к лику святых. Дружинники подталкивали арестованного к выходу.

      – Куда вы его ведёте? – взволнованно спросил Илья.

      Он крутился вокруг здоровых парней, как малыш вокруг взрослых, и смотрел на них снизу вверх.

      – Что?! Я никого не убивал, – возмутился Савва, упираясь.

      Великаны даже не почувствовали его сопротивления. Просто вынесли убийцу любимого артиста из палатки.

      – Вот про это ты и расскажешь великому князю, – спокойно сказали они почти хором.

      Однако едва вся троица вышла на свет божий, здоровяки вскрикнули от боли и неожиданности. Сокол Гром, услышавший возню в палатке, увидел двуногого друга в беде и спикировал на головы обидчиков.

      – Гром! Нельзя! Отставить! – скомандовал Савва.

      Птица