Похищенный. Катриона. Роберт Льюис Стивенсон

ужасные вещи вы говорите, мистер Гендерленд. Коли здесь у вас все на страхе держится, лучше и не рассказывайте.

      – Э, нет, тут не только страх. А любовь, а самопожертвование, от которого нам с вами совестно сделалось бы. Нет, не скажите, есть в этом что-то возвышенное, благородное. Пусть не совсем христианское, но благородство. Тот же Алан Брек, я знаю, пользуется большим уважением. Посмотрите, сколько у нас в стране лжецов, мистер Бальфур, сколько негодяев! И в церковь как будто ходят, и мнение света к ним благосклонно, а между тем, посмотрите, они, быть может, гораздо опаснее этого безумца. Нет, у этих горцев есть чему поучиться. Но вы, верно, думаете, что я слишком долго пробыл в горах? – с улыбкой примолвил он.

      Я отвечал, что отнюдь так не думаю, что многое в горцах вызывает у меня восхищение и что сам мистер Кэмпбелл, если на то пошло, тоже ведь родом из Горной Шотландии.

      – Да, это правда, – согласился он. – У него прекрасная родословная.

      – А что вы скажете о королевском управляющем?

      – О Колине Кэмпбелле? Что ж, он сам идет на рожон.

      – Я слышал, он намерен выселить арендаторов.

      – Да, это верно. Но дело это, как говорится, туда-сюда и ни с места. Джеймс Гленский поехал в Эдинбург, приискал себе там стряпчего, уж конечно какого-нибудь Стюарта (они ведь все, как летучие мыши на чердаке, друг дружки держатся), словом, дело о выселении было приостановлено. Потом Колин Кэмпбелл поехал, выхлопотал себе бумагу в суде казначейства, и теперь, я слышал, первая партия переселенцев отправляется уже завтра. Причем начнут выселение в Дюроре, можно сказать, прямо у Джеймса под окнами. Нехорошо все это, неразумно. Я так, по скромному своему разумению, понимаю.

      – Вы полагаете, что горцы взбунтуются?

      – Оружие-то у них отобрали. Во всяком случае, таково мнение правительства. На самом-то деле, у многих припрятано. Правда, у Колина Кэмпбелла за спиной солдаты, а все же его жене не позавидуешь. На ее месте я не обольщал бы себя надеждами, доколе он не вернется из этой поездки. Эти аппинские Стюарты народ лихой.

      Я заметил, что в горах, как видно, нет их опаснее.

      – Да нет, не скажите. В том-то вся и штука. Положим, обстряпает Колин это дело в Аппине, так ведь ему еще ехать в соседние земли, в Мамор. А там Камероны. Он ведь и там королевский управляющий и везде собирается учинить выселение. Так что, мистер Бальфур, буду уж с вами до конца откровенным: если здесь ему вдруг сойдет с рук, то на второй-то раз уж не сносить головы. Камероны ему не спустят.

      В таких беседах проходило наше путешествие.

      Солнце было уже в зените, когда мистер Гендерленд, изъявив удовольствие от приятно проведенного времени в обществе друга мистера Кэмпбелла, «сладкогласого певца нашего реформатского Сиона», предложил мне заночевать у него в доме на окраине Кингерлоха. Предложение это сильно меня обрадовало. Сказать по правде, мне не очень хотелось идти к Джону Клеймуру. После злополучных знакомств с проводником и паромщиком я стал побаиваться встреч с горцами. Итак, я