Мерзкая плоть. Ивлин Во

сказал капитан. – Вечером может и покачать.

      – Не всегда же бывает так тихо, как сейчас, – сказал первый помощник. – Хищное млекопитающее. Слово из восемнадцати букв. Просто непонятно, как они такое выдумывают.

      Адам Фенвик-Саймз сидел с морскими волками в курительной, пил третий стакан виски и гадал, когда ему окончательно станет плохо.

      Уже сейчас он ощущал какую-то тяжесть в затылке. Плыть еще тридцать пять минут, а скорее всего, и больше, раз ветер встречный.

      Наискосок от него сидел болтливый, объездивший весь свет журналист и рассказывал ему неприличные анекдоты. Время от времени Адам вставлял более или менее подходящие к случаю замечания вроде «Да, здорово», или «Это надо запомнить», или «Ха-ха-ха», но по-настоящему что-либо воспринимать он был не способен.

      Корабль взлетел – выше, выше, выше, а потом как-то наискось ухнул вниз. Адам успел схватить свой стакан и спасти содержимое. Потом закрыл глаза.

      – А вот этот годится и для дамских ушей, – сказал журналист.

      За спиной у них четыре коммивояжера играли в карты. Сначала игра шла весело – когда карты, стаканы и пепельница летели на пол, они только приговаривали: «Вот это так тряхнуло!» и «Держись, гвардейцы!» – но за последние десять минут заметно притихли. Тишина была неуютная.

      – …И сорок за тузы и двести пятьдесят. Роббер. Ну что, опять тянуть или останемся так?

      – А может, сделаем небольшой перерыв? Стол все время куда-то едет, я даже устал.

      – Э, Артур, тебя уж не тошнит ли?

      – Ничего не тошнит, просто устал.

      – Конечно, если Артура тошнит…

      – Кто бы подумал, что нашего Артура будет тошнить?

      – Да не тошнит меня вовсе. Устал немножко, и все. Но если вы хотите продолжать – пожалуйста, я вам игру портить не собираюсь.

      – Молодчина, Артур. И нисколько его не тошнит. Эй, Билл, не зевай, карты сейчас упадут. Опять нас подымает.

      – Может, повторим, друзья? Того же?

      – Того же.

      – Твое здоровье, Артур. Ваше здоровье. Чтобы не в последний.

      – Кто сдает? Ведь последним сдавали вы, мистер Гендерсон?

      – Да, теперь сдавать Артуру.

      – Тебе сдавать, Артур. Гляди веселей, приятель.

      – Перестань! Разве можно так хлопать человека по спине!

      – Не спутай карты, Артур!

      – Попробуй не спутать, когда тебя так хлопнули по спине. Устал я.

      – Ну вот, у меня оказалось пятнадцать карт.

      – А этот вы слышали? – сказал журналист. – Как один человек из Абердина очень любил бриллианты, до того любил, что, когда надумал жениться, выбрал жену с солитером. Здорово, а? Понимаете, у нее был солитер, а он, понимаете, любил бриллианты. А жил в Абердине. Ловко, ничего не скажешь.

      – Знаете, я, пожалуй, выйду ненадолго на палубу. Здесь что-то душновато.

      – И не думайте. Там все время заливает. Или, может быть, вас мутит?

      – Ни капельки не мутит. Я просто подумал, что на свежем воздухе… О черт, да когда же это кончится?

      – Держитесь,