7 Дней, или Как я взошла на престол. ЮЭл

был таким же нежным, каким бывал в дни, когда я болела или была чем-то расстроена.

      – Как я могу жить дальше, когда у меня больше никого не осталось. – Слезы душили, я всхлипывала и ловила ртом воздух. – Я сирота

      – Ты уже слишком большая, для таких речей – она усмехнулась. – Тем более, быть сиротой – не значит быть одинокой. А у тебя, в отличие от многих, есть целое государство.

      – Я не хочу государства, я хочу, чтобы вы с папой были живы.

      Да, это было по-детски и эгоистично, но пусть в меня кинет камень тот, кто не желал бы вернуть, преждевременно ушедших любимых.

      – Теперь уже так нельзя, девочка моя. Пришло время взрослеть. И к моему величайшему сожалению, взрослеть очень быстро. Я больше не смогу прикрывать твою спину, как и папа. На тебе бремя ответственности за сотни тысяч жизней. Пора осознать это, и принять.

      Вот она, всегда думающая обо всех, мама. Женщина, которая нужды многих, ставит выше своих. Я действительно недостойная наследница. Но думать об этом буду позже, а сейчас значение имеют лишь крепкие объятия самой прекрасной женщины на земле.

      – Мамочка, не уходи, пожалуйста!

      – Сейчас я рядом. – сказала она – И, пока я здесь, давай мы обсудим дела государства. – я даже на миг перестала плакать. Неужели все хорошие правители такие? – Мы с отцом столько не успели тебе рассказать. Например, о том, что тебе необходимо наладить внешние поставки, иначе бедность в стране будет расти. Люди будут голодать. Голодный народ – это главный враг государства!

      – На это есть министры, пусть решают все дела.– отмахнулась я. Как она может думать обо всех, когда в ее объятиях ребенок, которого ей, не суждено увидеть вновь?!

      – Министры не всесильны. А еще, они начнут воровать у тебя, а значит, и у государства, если ты не будешь в курсе всего, что происходит на твоих землях. Ты должна стать их лидером. Тем человеком, которого они одновременно и уважают, и боятся.

      Как стать тем, кем ты никогда не была и не планировала быть?

      – Но я совершенно не разбираюсь в государственных делах.

      – Именно поэтому ты идешь по извилистому пути. Лучше всего изучить вопрос изнутри. Ты узнаешь то, чем живет народ, чем дышит, что говорит и сможешь найти ответ на любой вопрос. Ты сможешь всему научиться.

      – Мама, это сон. – решила напомнить я очевидное.

      – Да, но разве сон не может быть правдой? Да, и обсуждать дела государства, можно в любое время.

      – Ты можешь мне ответить на один вопрос? – Решила я попытать удачу, раз сон может быть правдой.

      Я не знала, как долго еще он продлится, но что-то подсказывало – время на исходе. Мама расплывалась дымкой, меняя очертания, ее голос стал приглушенным, а руки перестали излучать согревающее тепло.

      – Не знаю. Для меня это такая же неизведанная территория, как и для тебя, но давай попробуем, родная.

      – Ты знаешь, кто вас убил?

      Надежда таяла, как льдинка в теплый, солнечный день, в начале февраля. Ее глаза опустились, а голос поник.

      – Я не могу дать тебе ответа на этот вопрос. Да это и не