Навстречу рассвету. Янина Логвин

конкурсе «Пощекочи поросенка», в котором три участника в течение трех минут соревнуются за право поймать в загоне одного поросенка и не передраться, мы попадаем на кулинарный – я замечаю, как у Мэтью в глазах загорается интерес и предлагаю:

      – Главное условие конкурса – успеть приготовить яблочный пирог за три четверти часа. Ты приготовил потрясающий ужин вдвое быстрее этого времени! Мэтью, давай попробуешь? Ну, пожалуйста! Смотри, им не хватает еще одного участника!

      – Ты правда этого хочешь, Эш? – теплые и блестящие глаза парня находят меня, и я широко им улыбаюсь.

      – Очень!

      Приз конкурса – осенняя корона из красивых алых бусин, искусственных груш, тыковок, кленовых листьев и гроздей кизила. Она торжественно лежит на подушке из сена, на возвышении из кукурузных початков, и Мэтью обещает, снимая с себя куртку и передавая ее мне в руки:

      – Тогда будь уверена, я выиграю ее для тебя!

      Красивый темноволосый парень, он закатывает рукава рубашки по локоть, открывая крепкие запястья, надевает передник участника и подмигивает мне, уверенно занимая место у стола. И, конечно, сразу же привлекает к себе внимание.

      Я первый раз вижу, как он готовит, и засматриваюсь на него. Его длинные пальцы не делают ни одного лишнего движения, и под конец конкурса уже не только я болею за него, но и большая часть собравшихся вокруг зевак выкрикивают его имя. Однако корона и самый лакомый кусок потрясающе вкусной шарлотки с корицей, листиками мяты, апельсиновой цедрой и карамельными яблочными дольками – достаются мне одной. Как и поцелуй Мэтью.

      – Народ, смотрите, какая у нас рыжая королева!

      – Парень, даже если бы ты захотел, ты не смог бы найти девчонку лучше этой!

      – Я знаю.

      – Ах-ха-ха!

      – Приезжайте к нам еще!

      – Обязательно!

      Когда мы остаемся одни, я признаюсь ему:

      – Я говорила, что ты один такой замечательный?

      – Эшли, это не так.

      – Так, поверь! Эта ярмарка – лучшая в моей жизни!

      Мы проводим вместе замечательный день и к позднему вечеру совершенно не помним содержание фильма. Зато сердца стучат так, что расстаться кажется невозможно. И оторваться друг от друга тоже.

      Когда «Додж» Мэтью поднимает на холм по улице «Трех кленов», возвращая меня домой, я замечаю, что в начале подъездной аллейки к нашему дому стоит отец. Он звонил мне не так давно, и я ответила, что скоро буду, но я совершенно не обратила внимание на сухость его голоса. Однако сейчас по замершей высокой фигуре и натянутым плечам офицера Уилсона догадываюсь, что он сердит.

      И понимаю, что это замечает и Мэтью.

      До отца остается метров тридцать, и я прошу парня:

      – Мэтью, останови здесь. Дальше я дойду сама.

      Не остановит. Его руки уже тоже напряжены, и он подвозит меня к дому. Заглушив двигатель, вместе со мной выходит из машины.

      – Пап, привет. А почему ты здесь, а не с Пэйт на вечеринке у Рубенсов?

      Парень стоит