Скажи мне «нет». Мария Летова

слушаешь? – возмущённо спрашивает мама.

      – Слушаю…

      Пытаясь не словить лицом дверь на выходе из метро, выбираюсь на прохладный утренний воздух.

      – Опять в облаках витаешь? – делает она свои выводы. – Я говорю: у Поповых дочь замуж за голландца вышла!

      – Поздравляю Катю, – произношу на автомате, надевая на нос солнечные очки.

      – Да уж. Повезло, – хмыкает она. – А у Зайцевых за голодранца девятнадцати лет, куда только родители смотрели?!

      Восстанавливая в голове всех известных мне Зайцевых, вздыхаю:

      – У них любовь, мам…

      Дочь Зайцевых… вышла замуж за Макса Немцева. Всё, что я знаю об этом парне: он умный и прошаренный настолько, что я себя чувствую неполноценной. Если он и голодранец, то это ненадолго. Из всех известных мне людей умнее его только Орлов, этот кретин недоделанный!

      – Любовь! Ой, я тебя умоляю, – иронизирует она. – В браке главное: чтобы тебя любили. И чтобы деньги были, а то любовь быстро уйдёт.

      Подобные рассуждения из её уст всегда пробуждают во мне неконтролируемый агрессивный протест. А слушаю я их с тех пор, как, блин, научилась слышать.

      – Что-то ты своей философией жизненной не пользовалась, – говорю, прикладывая пропуск на КПП.

      Мама родила меня в двадцать один. У них с моим отцом была любовь до моего трёхлетия, а потом – да, закончилась. Сейчас у него трое детей от другого брака, я его уже пару лет не видела и не слышала. Видимо, всё не так просто, раз она костерит его спустя двадцать один год. Я понимаю мамину обиду, но в последнее время не попадаю в её логику, хотя она вбивает её в меня неустанно.

      – Дура была, – цокает она. – Учись на моих ошибках, а не на своих! И помни, мать тебе плохого не посоветует. Будь умнее! В жизни только так и нужно.

      Мой внутренний протест ширится. Каждый раз, когда она включает эту шарманку, мне хочется заткнуть уши. Потому что я не верю в то, что так должно быть. Это не нормально. Уродливо. Разве это семья? Я не знаю. Не знаю, как у других. Может, она права, а я нет…

      – Я тебе вчера звонила. Где ты была? Аля, не вздумай изменять Марку. Будешь потом локти кусать!

      Меня бесит! Бесит её циничное отношение ко всему подряд. К людям и их поступкам. У неё все изменяют. Все с гнилыми мотивами, и я в том числе.

      – Я работала, – злюсь, выходя из лифта.

      О том, как я вчера «работала», не расскажу ей никогда и ни за что. Снова трогаю кончиками пальцев свою шею.

      – Работала ты, смотри мне, – грозит она.

      – Дома поговорим, – отрезаю, начиная психовать. – Приеду в десять.

      На свете нет второго человека, который выводил бы меня из себя так, как моя мать. Прежде всего потому, что она не слышит никого, кроме себя. Просто не в состоянии постичь отличную от своей логику. Каждый раз, когда я пытаюсь спорить, это заканчивается скандалом, после которого я долго прихожу в себя, а она спокойно идёт мыть посуду.

      Войдя в пустой офис, швыряю на пол сумку и запихиваю её ногой под стол.

      Упав в кресло, быстро гружу комп и захожу в почту.

      На часах половина восьмого утра, но я знаю,