Нагибатор Сухоруков. Василий Николаевич Кленин

только не надо говорить, что дело во мне! – вскинулся я.

      – Не в тебе, а в твоем отношении к ситуации…

      – Хватит пичкать меня этими шаблонными фразочками из мотивационных книжек! Я же по-серьезному пришел…

      – Ну, так и говори по-серьезному: что не так? Без соплей воздушных! – топнул лапой Змей.

      Я задумался. Что меня бесит? Ну, не балбес-толимек, на самом-то деле! Вскрывшаяся махинация Ннаки с Дубом? Тоже нет. Неприятно, конечно, но это не проблема. А вот вечная маета с расчетами – кому, что, сколько и за что платить – вот это бесило практически ежедневно!

      – Мне нужны деньги, – сфокусировал я проблему до трех слов.

      – Говоришь, как моя бывшая, – продолжал глумиться надо мною бог.

      – Да твою ж мать! – заорал я в небеса, забыв, что с площади меня прекрасно слышно.

      – Ну, всё-всё, – примирительно загудел идол. – Серьезно так серьезно. Ну, и на что тебе не хватает?

      – Ты не понял, – вздохнул я. – Мне не богатства не хватает, а именно денег. Как идеи.

      – Нужно пояснить, – озадаченно отозвался бог.

      Хотя, всё он понял! Сидящее в моей голове альтер-эго.

      – Деньги – это идея. Универсальный измеритель богатства. Особый уникальный товар, ну, или символ, который измеряет ценность любой вещи. Или труда. Общий знаменатель ко всему. И здесь его просто нет.

      – Нет, значит, надо создать.

      – Но как? Просто издать приказ: повелеваю, чтобы были деньги?

      – Ну, вспомни, как это в твоем мире было?

      – Да, кто ж его знает… Сначала, как и везде (и тут тоже) был натуральный обмен. А потом всё стали пересчитывать на вес драгоценных металлов: золота и серебра. Какие-то слитки появились, потом монеты.

      – Почему бы тебе не наделать монеты?

      – Думал я об этом, – буркнул я. – Куча моментов против. У местных народов почему-то драгметаллы не так ценны. Золото ненамного дороже той же меди. А какие-нибудь редкие перья – гораздо больше ценятся. Во-вторых, золото для меня не абстрактная ценность, украшение, а ключевое сырье для производства тумбаги. Не могу я его на деньги переводить. А в-третьих, его просто мало.

      – Наделай денег из меди. Ее у тебя в достатке, а по цене она сопоставима с золотом.

      – Сопоставима, – кивнул я. – Такой же поделочный металл для украшений. Можно наделать монеток, да только самоценности у кругляшей меди нет. Их будут брать, как просто медь. И только те, кому нужна медь. Будут переплавлять в слитки и делать из них что-то потребное себе. Понимаешь, хождение денег не начнется. Они по-прежнему будут оставаться одним из товаров. А не универсалом. Можно попытаться своей волей приказать монетки не портить, назначить стоимость, велеть всё покупать за них. Но это будет искусственно. Как в СССР приказали, чтобы доллар стоил 64 копейки (или сколько там?). Но никто по такой цене доллары не покупал. Я не смогу заставить ценить деньги силой. Они должны быть самоценными.

      – А если придать им священную ценность? – небрежно вбросил Змей. – Изобразить на монетках… меня. Заявить, что на