Истории, написанные при свече. Людмила Вячеславовна Федорова

только я поняла с ужасом, что натворил мой муж! Я, не переодевая домашнего платья, надела шапочку меховую с вуалью, валенки, шубку и крикнула на крепостную крестьянку:

      –Агафья, скажи, если знаешь скорее, как попасть на Сенатскую площадь!

      Милая Агафья, добрейшая душа, посмотрела на отчаяние на моём лице, накинула полушубочек и ответила:

      – Барыня-благодетельница, давайте я вас провожу пешком короткой дорогой, потому что в карете дольше ехать будете…

      Я вскрикнула:

      – Конечно, веди, веди меня туда, Христа ради!!!

      И мы побежали по улицам Санкт-Петербурга. Ветер был ледяной, просто невыносимый, моя шапочка давно слетела головы, а бежала за Агафьей, только нервно откидывая длинные взъерошенные русые волосы, что падали мне на лицо…

      Руки мои просто закоченели, но это я сейчас вспоминаю, а тогда я этого почти не замечала…

      … И, когда мы оказались на Сенатской площади, я с ужасом закричала: по многочисленным восставшим офицерам уже шла пальба, свистели пули, со страшных грохотом палили пушки, лёд на Неве трескался, а в самом центре восставших воевал мой ненаглядный Афанасий!!!

      Я, не боясь всех пуль и пушек, побежала к нему, от пережитого ужаса крича, поскользнулась, растянулась на льду, но, Афанасий увидев меня, крикнул:

      – Лиза! Лиза, беги домой, скорее!!!

      … Ужасающие до холодного пота звуки взрывов, пальбы и криков не прекращались, а я всё лежала на льду и уливалась слезами, когда ко мне подскочила Агафья со словами:

      – Барыня, уходить нужно нам отсюда Христом-Богом прошу, давайте помогу вам встать…

      … Спустя полчаса я сидела в усадьбе в спальне, парила ноги и пила чай с ромашкой, мятой и мелиссой, а Агафья расчёсывала меня, готовила мне другое платье, чтобы я переоделась…

      Два дня я ничего не могла делать толком, только лежала в кровати, пила травяные чаи Агафьи и по сотому кругу читала «Отче Наш» и «Кресту Животворящему»…

      На третий день я собралась с силами встать, одеться в любимое васильковое пышное платье с кружевами, завить букли и выйти к завтраку, Агафья приготовила мою любимую запеканку творожную…

      … Вдруг крепостной мальчишка подбежал ко мне с вопросом:

      – Барыня, не серчайте, но к вам приехал какой-то господин важный, из государственной канцелярии, говорит, что увидеться ему с вами нужно…

      Я заволновалась, но как можно спокойнее ответила:

      – Проводи этого господина из канцелярии ко мне в столовую, я разберусь…

      … В столовую вошёл важный чиновник с седыми бакенбардами и пенсне и начал речь:

      – Здравствуйте, уважаемая Елизавета Николаевна Лунная, позвольте представиться, Эраст Юрьевич. Вы, сударыня, знаете, что ваш муж лишён всех званий и дворянских привилегий и приговорён к каторжным работам?

      Я чайную ложечку серебряную от неожиданности уронила, сначала просто молчаливо паниковала, а потом спросила:

      – А где он будет отбывать срок? Я могу поехать туда, чтобы быть рядом с ним, видится, когда разрешат?

      – Да,